Нефертити. Роковая ошибка жены фараона

   — Вы, Рамери, сначала выслушайте нас, а потом уже действуйте, — проговорила громко и решительно Тии и встала с кресла. Она сделала несколько шагов и, остановившись напротив командующего корпуса, глядя ему в глаза, начала: — С вами я буду откровенна и по-мужски прямолинейна, сейчас не до дипломатии. Да, по моему приказу Эйе насыпал яд в бокал Яхмосу. Я и сейчас не жалею, что этот выродок сдох. Но, поверьте мне, никто даже не помышлял отравить нашего отца и повелителя — Тутмоса. Фараон внезапно появился во дворце наследника и выпил отравленного вина из бокала своего сына. Это трагическая случайность или воля богов. Ничего исправить мы сейчас не можем. Но вы знаете, что случится, если на трон не взойдёт Аменхотеп. Незаконные сыновья Тутмоса начнут борьбу за власть, и придёт конец великому Египту. Вы, как военный, отлично понимаете, к чему приведут нашу родину смутные времена раздора и ненависти. Так что решайте: или вы поддержите нас и царство под руководством нового владыки будет благоденствовать, или вы встанете на сторону наших врагов и хаос захлестнёт страну. Выбор за вами. В случае, если вы поддержите нас, вы станете в армии первым человеком.

Тии не отводила пронизывающего взгляда от лица Рамери. Тот так же прямо смотрел в лицо молодой женщины.

   — Да, царевна, хватка у вас мощная, убеждать вы умеете, — ухмыльнулся старый воин. — По справедливости фараоном-то должны стать вы, а не...

   — Править мы с супругом будем вместе, — улыбнулась Тии.

   — Ну, тогда я за царство спокоен, — махнул рукой Рамери. — Тутмоса, конечно, жаль, хороший он был правитель, а вот о наследнике точно не буду тужить. Что ж, надо действовать, а то и правда может начаться заваруха по всему царству. Я прямо сейчас поднимаю корпус по тревоге, и через полчаса в Фивах на всех ключевых постах будут стоять мои воины.

   — Отлично, — кивнула царевна. — Не забудьте взять под охрану храм Амона, завтра утром там новый фараон будет венчаться на царство. Нужно обеспечить порядок.

   — Не беспокойтесь, — с коротким смешком кивнул Рамери, — я лично со своими воинами обеспечу там порядок и позабочусь о безопасности жрецов, чтобы не случилось никаких неожиданностей.

   — Передайте всем вашим воинам, что завтра по случаю праздника восшествия на престол новый фараон Аменхотеп жалует каждому из них по три дебена серебра, а командирам по дебену золота. Ну а вам я прямо сейчас хочу вручить вот этот маленький подарок, как аванс.

Тии сняла с себя роскошное из золота и огромных драгоценных камней ожерелье, стоившее несколько поместий с поливной землёй, и повесила его на могучую шею командующего корпусом.

Когда Рамери вышел из кабинета, Тии села в кресло и устало перевела дух. Послышались вкрадчивые тихие шаги. Она подняла голову. Это был Эйе.

   — Ты пока поживи у нас во дворце, но не попадайся никому на глаза, — сказала Тии. — Джабу тебя проводит. Я ещё должна поговорить с главным жрецом Амона и визирем.

   — Когда эти аристократишки увидят на каждом углу по воину во главе с бравым командиром, то им только и останется, как признать твою власть. Ты сначала припугни их, а потом наобещай побольше. Нам главное — продержаться первые пару месяцев, а потом уже никто не посмеет и пикнуть, — высокомерно произнёс Эйе.

   — Ладно, иди, стратег, отдыхай, — устало улыбнулась Тии, — мне вот поспать сегодня уж точно не удастся. Надо принимать подданных.

   — Припадаю к вашим ногам, царица, и целую прах у ваших ног, как самый верный раб, — Эйе плюхнулся на колени и с чувством облобызал мраморную плиту у маленьких ножек своей новой повелительницы.

Тии довольно рассмеялась:

   — Я не забуду, что ты первый оказал мне царские почести. Ты всегда был смышлёным, Эйе.

Аменхотеп ревниво посмотрел на выходившего из кабинета молодого человека.

   — Не нравится он мне, — проговорил царевич, — слишком умён, жесток и поэтому опасен.

   — А мы тоже не дураки, дорогой, и сможем удержать его в узде, — махнула рукой Тии. — Ты не пей больше, не то развезёт в самый неподходящий момент.

   — Хорошо, хорошо, милая, — скороговоркой ответил новый правитель Египта и поспешно допил бокал до дна.