Недоступная девственница

Ван Пинаар что-то сообщил им, показал рукой на окно комнаты Модести, после чего он и Селби вошли в дом. Да, пока о спуске нечего и думать. Возможно, в общей неразберихе ей удастся что-то предпринять чуть позже. Кто знает, вдруг Шансу в данный момент не до нее, вдруг он решил, что она и так одурманена наркотиками и нет необходимости разбираться с ней прямо сейчас.

Кто знает… Модести презрительно улыбнулась. Разве можно питать какие-то надежды, когда Шанс дорвался до власти. Если она правильно понимала настроение Шанса, то получалось, что он не станет мешкать. Его ненависть слишком велика, и она просто не позволит ему откладывать то, что он давно мечтал совершить.

Может, попробовать отпереть замок? Нет, вокруг слишком много народа. По лестнице и по коридору то и дело кто-то пробегает. Без пистолета прорваться нельзя. Выглянув из окна, Модести увидела, как из-за угла дома появился Пеннифезер. Сзади шел Камачо, время от времени толкая Джайлза в спину. Пеннифезер хоть и прихрамывал, но, как показалось Модести, двигался гораздо уверенней, чем в день их встречи. Это ее несколько удивило. Неужели Брунель распорядился приостановить пытки?

Затем они исчезли из поля ее зрения, а минуту спустя она услышала голос Камачо из коридора. Потом и голоса, и шаги постепенно стихли, наступило относительное затишье. Модести села на кровать и, не спуская глаз с двери, погрузилась в ожидание.

Они собрались в гостиной. Камачо, ван Пинаар, Лобб, Мескита, Селби. Только Джако остался наверху. Он следил за Пеннифезером, который осматривал Лизу.

Шанс подошел к креслу, где обычно восседал Брунель. Он постоял, положив руки на спинку. Затем начал резким хриплым голосом:

— Ну что ж, надо понять, что к чему. Брунель скончался. Его зарезала Лиза. Теперь я хочу вам объяснить, как надо действовать дальше.

— Сперва надо прикончить эту белоглазую стерву! — крикнул Лобб, который был зол и испуган. Шесть лет он провел под покровительством Брунеля и теперь почувствовал себя беззащитным. С Брунелем он был как за каменной стеной. У карлика были отличные мозги. Это был большой человек, пусть и маленького роста. Брунель приказывал, ты подчинялся, и все шло отлично. Ты делал свое дело, получал хорошие деньги и трехмесячный отпуск. Ты был волен ехать куда угодно, где тебя не могла достать полиция. Не жизнь, а малина. А теперь вот Брунеля не стало. Лобб покачал головой. Это никак не укладывалось в его сознание. Было невозможно поверить, что кто-то мог взять и положить конец жизни Брунеля.

— Убить эту стерву, — пробормотал он снова.

— Ни в коем случае, — холодно возразил Шанс. — Зачем нам лишние осложнения? Пеннифезер сказал, что у нее острый приступ аппендицита. Требуется срочная операция. Мы вполне можем дать ей спокойно умереть от естественных причин, чтобы полицейский врач из Кигали был доволен.

Подал голос Селби, англичанин со светлыми волосами и бледно-голубыми глазами. Его тонкие губы едва зашевелились, когда он произнес:

— А Брунель? Что мы скажем полиции на этот счет?

— Скажем правду, — ответил Шанс, разводя руками. — Объясним, что Брунеля зарезала Лиза, хотя почему, мы и понятия не имеем.

— Ну, а что станет с нами? — задал вопрос Камачо.

— Мы будем жить, как жили, — сказал Шанс. — Я позову человека, который составит завещание и подделает подпись Брунеля. Поскольку других претендентов на имение нет, то завещание вряд ли кто оспорит. Не волнуйтесь, ребята, я о вас позабочусь.

— Ты? — удивленно переспросил Камачо. — А кто тебя назначил?

— Так решили мы с Джако. Разве есть возражения? — Шанс чувствовал, как излучает властность, и это было великолепно. Эти люди были тупицами, остолопами, без Брунеля делавшиеся совершенно беспомощными. Если бы Брунель погиб от его руки, они растерзали бы его на клочки в животной ярости — как им теперь хотелось поступить с Лизой. Так или иначе, они были до смерти напуганы. Им до зарезу требовался новый лидер, босс. Шанс чувствовал, что сможет справиться, сделать из них послушные орудия своей воли. Главное, уметь внушить доверие. В этом отношении Брунель был большой мастак. Только теперь Шанс понял, что это значит, — и то, что у него вроде бы это получалось, наполнило его сердце ликованием.

Надсмотрщики неуверенно переглядывались. Шанс рассмеялся и сказал:

— Боже, какие вы болваны! Ваша задача — управлять имением. Брунель жил здесь, но деньги делал в других местах. Он вертел большими делами, вкладывал средства в самые разные и прибыльные предприятия. Я в курсе всех его операций. — Это была чистейшая ложь, но Шанс произносил свой текст без тени сомнения. Он знал, что Брунель держал в своем кабинете все бумаги, связанные с его финансовыми авантюрами, и надеялся разобраться что к чему. — Только я смогу удержать корабль Брунеля на плаву, только я знаю, как им управлять как добиться того, чтобы деньги делали деньги. Тот, кто не желает играть с нами в одной команде, может уйти хоть завтра же. Я в два счета подыщу ему замену.