Недоступная девственница

Брунель лежал на боку, и из спины между лопаток торчал кинжал. Крови вытекло совсем немного. Лиза не понимала, что теперь делать. Трижды Голоса обращались к ней, требуя, чтобы она убила Брунеля. До этого ею всецело распоряжался сам Брунель. Теперь Брунель оказался Врагом и погиб, а голоса безмолвствовали.

Лиза провела тыльной стороной руки по лбу и согнулась от резкой боли. Она не могла больше оставаться ни минуты в обществе покойника. На спинке стула висело ее платье. Ей кое-как удалось взять его и надеть, потом она заковыляла к двери распахнула ее настежь, вывалилась в коридор и рухнула на четвереньки.

Прошло еще секунд пятнадцать, прежде чем она нашла в себе силы позвать на помощь.

Крик Лизы не достиг слуха Модести в противоположном крыле. Модести спала, накапливая силы для работы, которая предстояла ей ночью. То, чему подверг ее сегодня Брунель, разумеется, не привело ее в восторг, но с другой стороны, она перенесла это достаточно спокойно.

Большую часть времени она убеждала себя, что это лишь угроза, которая так и не будет исполнена. Когда же ей показалось, что она ошиблась в расчетах, когда ее привязали голую к канистре, а с полсотни туземцев были выстроены в очередь, она пустилась на старую уловку — с помощью глубинного дыхания и мускульного напряжения заставила кровь отхлынуть от головы и вызвала обморок. По крайней мере, если массовому изнасилованию суждено состояться, она не будет знать о том, как это произошло, и воспоминания не станут впоследствии отравлять ей жизнь.

Брунель появился буквально через несколько секунд, после того как Модести потеряла сознание. Что ж, по крайней мере она испытала облегчение, когда открыла глаза и поняла, что расправа и в самом деле не состоялась и нет необходимости очередным напряжением воли погружать себя в забвение.

Когда ее снова заперли в комнате, прежде чем лечь спать, Модести взяла кувшин и отлила из него очередную порцию в унитаз.

Проспала она около часа, а потом что-то заставило ее проснуться. Она села в кровати, открыла глаза и, прищурившись, стала вслушиваться в крики и топот, доносившиеся из главного коридора. Кто-то кричал снизу, со двора. Модести подошла к окну и в щель между ставнями увидела Камачо с винтовкой, который дежурил, когда Брунель привез ее назад. Сейчас Камачо громко кого-то расспрашивал в верхнем этаже северного крыла.

Модести затаила дыхание и, приложив к уху ладонь, стала вслушиваться. Случилось что-то непредвиденное. Дом был явно взбудоражен чем-то из ряда вон выходящим. Она услышала, как крикнул Джако Мухтар:

— …рехнулась. Она убила его. Убила Брунеля. А сама корчится от боли. Не иначе как отравилась! Шанс велел быстро доставить сюда этого доктора.

— Ты пьян? — крикнул Камачо. — Что ты несешь? Как она могла убить Брунеля?

— Говорят тебе, она его убила. Зарезала кинжалом. В спину. Живо тащи сюда этого хренова Пеннифезера!

Модести словно окаменела, пытаясь выстроить картину случившегося. Лиза убила Брунеля. Зарезала. В это трудно было поверить, но в голосе Джако звучали непритворные тревога и испуг. Пока не важно, почему Лиза это сделала. Главное, Брунеля больше нет, и это резко меняло положение дел. Модести подошла к шкафу, стала надевать черные брюки и рубашку.

Камачо побежал за Пеннифезером. Если бы сейчас представился шанс… Да, лучше действовать, не дожидаясь вечера. Модести не сомневалась: скоропостижная смерь Брунеля только усугубила ее положение. Похоже, на какое-то время всем будет заправлять тут Шанс. Он, конечно, и в подметки не годится Брунелю, но уж больно он рвется к власти.

А если он дорвется до власти, то ей не на что рассчитывать. За дни, проведенные Модести в Бонаккорде, она убедилась, что Шанс возненавидел ее еще больше. Она видела это по тем взглядам, которые Шанс на нее кидал. Да и Джайлза ожидает лютая смерть. Шанс не захочет продолжать неторопливое движение, избранное Брунелем. Он вообще сомневается, что Джайлз знает координаты, и во всяком случае постарается вырвать признание поскорее. Или поставить точку.

Модести вытащила из своего тайника нож, солонку и проволоку и спрятала под матрас. Хотелось бы, конечно, спрятать это на себе, но лучше все же не рисковать понапрасну, тем более что ситуация совершенно непредсказуема.

Ее вдруг осенило, что, коль скоро Камачо покинул свой пост, она может попробовать спуститься вниз. Если бы ей удалось проделать этот трюк незаметно, а затем выследить Камачо и освободить Джайлза, то все пошло бы по ее сценарию.

Модести быстро обулась и снова подошла к окну, чтобы убедиться, что двор пуст. Но в этот момент из-за угла дома выехал грузовичок и остановился у входа. За рулем был Селби, рядом сидел ван Пинаар, а в кузове Модести заметила двух негров кикуйу с винтовками. Она видела с десяток кикуйу сегодня в поселке, где они вовсю командовали туземцами. Судя по всему, они представляли собой нечто вроде местной полиции, находившейся под контролем белых надсмотрщиков. Похоже, раньше они жили в городе и с винтовками обращались довольно уверенно.