Нечестивец

— Поеду, пожалуй. Я и вправду думал, что вы намерены обидеть Камиллу. — Но его слова не прозвучали как извинение. — Дурак я, как видно. Когда я с ней познакомился… знаете, не сказать, что просто красавица, но невероятно умна и уверена в себе. Может иногда пофлиртовать и поддразнить, но никогда не намеревалась заводить интрижки. Я думал, не пора ли мне, низкопробному сэру, подбить к ней клинья! Но затем вы объявили о помолвке, и я понял, что остался в дураках! Эх, она знала, что я очарован ею. Но что я мог предложить ей, зная о ее происхождении?.. Хотя все равно — я проиграл. Но останусь ее самым ревностным защитником! Лорд Стерлинг, если ваши намерения на самом деле не столь серьезны, если вы… в общем, если вы причините ей хоть малейший вред, клянусь — вы и не догадываетесь, каким заклятым врагом я могу оказаться!

Брайан удивился, услышав от Хантера такое страстное откровение.

— Как вы понимаете, я вразумлен, — добавил Хантер. — И женился бы на ней. Холил и лелеял бы до конца жизни.

Брайан сомневался в искренности его слов. Хантер любил порисоваться. Может, они все склонны ломать комедию. Но неужели он настроен серьезно? Или расчетливо выдал сейчас такое заявление, чтобы отвести от себя возникшее подозрение?

— Отдыхайте, Хантер, и будьте уверены: я не позволю нанести обиду Камилле. И если я узнаю, что кто-то намеревался сотворить такое, убью его на месте — пусть меня даже и попытаются повесить за это.

Они встретились взглядами.

— И далеко ли мы так уйдем? Похоже, и маски сняты, и перчатки брошены: подозреваем друг друга во всех тяжких. Чем мы занимаемся здесь — строим воздушные замки? А время идет. И сэр Джон уже мертв, — сказал Хантер. — Да поможет всем Бог, но прекрасный музей нам надо сохранить. Мы угробим святое дело, если не прекратим это безумство!

— Безумство? Для кого как. Кто-то под шумок продает национальные сокровища за границу. А кто-то греет на этом руки.

— Лакруа! Вы подозреваете, что Лакруа скупает… но у кого?

— Если бы я знал, преступник был бы нами изобличен, — произнес Брайан, пристально вглядываясь в собеседника.

— Во веки веков — никогда я не стал бы вредить вашей матери! — бросил Хантер и покачал головой.

— Я тоже никогда не стал бы охотиться на людей! — парировал Брайан. — Думаю, полиция допросит всех нас.

— И если нам повезет, они найдут искомое, — поддержал Хантер.

— Нет. Если они найдут искомое, тогда повезет убийцам. Потому что если я узнаю истину первым… Боюсь, я навеки запомнил, как умерли мои родители. Что ж, спокойной ночи, Хантер, — сказал Брайан и устало зашагал к замку.

* * *

Тристан был заметно расстроен, поскольку полагал, что им надо ускакать подальше от этого замка.

— Мы не можем так поступить, — втолковывала ему Камилла.

— Почему?

— Здесь то, что мы ищем.

— Но здесь мы в опасности! Люди-то умирают, — сказал Ральф.

Они въехали во двор, и она соскользнула с лошади, как только они очутились у парадного входа.

— Ральф, если ты боишься, так поезжай домой.

— Что?! — негодующе спросил Ральф.

— Камилла, Ральф дело говорит, — поддержал его Тристан. — Алекса укусили, а теперь и сэр Джон умер! Я не волнуюсь за себя или Ральфа, мы отжили свое. Но послушай, Камилла… Боже милостивый! Я знаю — ты помолвлена с графом, но знаешь, детка, твоя жизнь дороже, чем любой титул!

— Тристан, при чем здесь титул! Сегодня кое-что прояснилось. А скоро вообще все закончится. Так что мы никуда не поедем, — твердо сказала она. — Во всяком случае, я никуда не уеду. Может, вам вдвоем и стоит уехать.

— И оставить тебя одну! — воскликнул он потрясенно.

— Но я же не хочу, чтобы вы пострадали, — объяснила она.

— Камилла…

— Извини. Я ухожу принимать ванну. — Она молча прошла мимо Эвелин, которая беспокойно расхаживала по вестибюлю.

— Камилла! — окликнула Эвелин, ужасаясь ее виду. — Что случилось? А где лорд Стерлинг… Хантер? Он сказал, что видел, как вы побежали из дома. В лес!

— Да, побежала в лес. Брайан и Тристан вернутся с минуты на минуту. Спокойной ночи. Я иду к себе.

— Камилла! — Голос Эвелин сорвался от переживаний, и она побежала за Камиллой.

— Спокойной ночи! — повторила Камилла.

Она поднялась в свою комнату, заперла дверь и сняла запачканное платье, наполнила водой большую чугунную ванну. Как приятно грела печь снизу! Конечно, долго не просидишь — рискуешь обжечь нежные места, но горячая вода — просто роскошь!

Досадно: вода медленно греется; но ей уже невмоготу терпеть эту грязь на коже. Она нырнула в воду, зная, что Брайан обязательно придет. И он, разумеется, не заставил себя долго ждать.

Камилла не слышала, как он вошел в комнату, и увидела его уже в дверях ванной: прислонившись к косяку, он наблюдал за ней.

— Я уж думал, вы сбежали, — ласково сказал он. — Думал, все еще сердитесь.

Она старательно оттирала локоть.

— Я в ярости. Даже хуже. У меня сердце болит за сэра Джона. Я чувствую себя загнанной в угол — бедной и несчастной. А вы — чудовище!

— Но вы все же здесь.

Она взглянула на него. Желваки играют на лице, глаза сумрачны.