Небо в кармане 2!

Ну а потом уже и я начал вставать потихонечку с помощью Карловича. В первый раз медсестричка мне помогала с кровати подняться, ну а потом я Паньшина на помощь привлёк. Почему? А потому что! Очень справные тут сестрички. Пусть просторные платья и белые передники с косынками тщательно скрывают прячущуюся под ними фигуру, но руки-то не обманешь! Всё они чувствуют, руки-то. А сёстры вдобавок то ненароком грудью прижмутся, то округлым бедром, то вообще всем своим упругим и горячим телом, когда помогают из ласковых объятий кровати выбраться. И, как будто этого мало, ещё и потом поддерживают за талию при ходьбе. Ну и мне приходится их приобнимать по мере возможности и опираться на округлые женские плечи, потому что передвигаться самому первое время очень тяжело было. А я же не железный…

Так что лучше без них всё-таки…

Нет, я и раньше пытался активно шевелиться, но располосованная бочина заставляла лежать на кровати. Ещё бы, от бедра до шеи, словно ножом распахали.

Что интересного ещё произошло? Буквально на второй день моего здесь пребывания в палату завалилась целая делегация! Вошли, растеклись вдоль свободных участков стен, в проходе между кроватей выстроились. Кто-то из гостей присел, было, на одну из пустующих кроватей, да суровое покашливание сопровождающего гостей врача заставило нарушителя порядка сразу же вскочить на ноги и тихим голосом извиниться за свой проступок.

А я лежал и выслушивал аккуратную приветственную речь Жуковского. Да, того самого, основоположника гидро и аэродинамики и всей русской авиации!

Разговор закономерно затянулся. Начался с ожидаемого вопроса о моём самолёте, о том, откуда я идею постройки именно такого аппарата взял? Никто же не верил, что такой молодой человек, как я, да ещё и без должного технического образования, мог придумать что-то такое. Планер, да ещё и самолёт с мотором, которые успешно поднимаются в воздух и мало того, на удивление всему миру довольно-таки продолжительное время на него опираются, летают. Пришлось доказывать в разговоре своё право на изобретение. Ух и разговорились мы в процессе этого доказательства с профессором. Нет, выпендриваться и поражать всех присутствующих своими передовыми для этого времени знаниями, сыпать формулами и приводить свои расчёты я не стал, всё равно сейчас никто мне не поверит. Без долгой и успешной практики и плотного общения. И формулы мои будут пустым звуком. Ну кто сейчас поймёт, что такое фокус крыла или коэффициент подъёмной силы? Не говоря уже обо всём остальном?

Насколько я помню, он вроде бы только-только начинает строить свою первую аэродинамическую трубу? И формулу подъёмной силы Николай Егорович вроде бы как выведет чуть позже, после многочисленных испытаний и исследований как раз в этой трубе?

Поэтому отнимать открытие у этого замечательного учёного я не буду. Ни к чему. Подтолкнуть, подтолкну…

Так, приоткрыл немного свои знания и на этом остановился. Потому что и этого, как мне показалось, будет достаточно. Про аэродинамику упомянул, в практическом её применении, при этом сослался на якобы свои долгие наблюдения за полётами птиц. И очень этим заинтересовал не только профессора, но и всех остальных. Настолько, что мне предложили не заниматься ерундой в виде учёбы в военном училище, а ехать в Москву.

Ответить на столь лестное и, главное, неожиданное предложение не успел. В коридоре зашумели, забегали, потом дверь входная приотворилась и в палату заглянул офицер. Сверкнул погонами и аксельбантами, оглядел всех нас строгим взглядом и скрылся. Не успели мы вернуться к прежней беседе, как разговор снова прервали. На этот раз вошли жандармы и вежливо попросили всех визитёров покинуть палату. Потом осмотрели всё помещение, даже под каждую кровать заглянули. Я уже догадался, кого в гости ожидать, и не ошибся.

Его Императорское Величество быстрым шагом вошёл в палату через предупредительно распахнутую дверь, остановился возле моей кровати. А я уже принял горизонтальное положение, успел даже одеялком накрыться. Потому как не знаю, как мне в данной ситуации императора приветствовать! Времени на принятие решения не было от слова «совсем», поэтому сделал первое, что в голову пришло — плюхнулся на кровать. И выражение лица постарался сделать этакое отрешённое, мол, лежу, страдаю из-за обыкновенной человеческой глупости.

Но попытку привстать всё-таки сделал при виде входящего в палату государя. Слабую такую попытку. В надежде, что меня тут же остановят. И не ошибся!

— Лежи-лежи, не вставай, — оправдал мои надежды Александр Александрович. А сам добродушно улыбается в усы.

Похоже, разгадал мою маленькую хитрость. И как-то мне неловко стало. Это же государь! Наверняка ему уже всё о моём нынешнем состоянии здоровья доложили. Скривился, чтобы хоть немного соответствовать задуманному образу и всё-таки ослушался, поднялся с кровати. Кланяться только не стал, так поприветствовал, словами.