Небо над Дарджилингом

16

Хелена в задумчивости грызла кончик авторучки, а потом, смяв в кулаке недописанное письмо, швырнула его на ковер, где уже валялись скомканные листы бумаги. Она откинулась в кресле так, что бирюзовое шелковое сари зашуршало, оперлась затылком о прохладную кожаную спинку и уставилась в потолок.

Даже сейчас, среди бела дня, здесь царил полумрак. Темно-красные портьеры были раздвинуты, но проникавший в комнату солнечный свет вырывал из темноты лишь четко очерченный прямоугольник пола. Изображения на гравюрах, украшавших обшитые деревянные панелями стены, в основном пейзажи и портреты известных раджпутов, различались лишь в общих чертах. В углах проступали очертания звериных чучел – канюка и пантеры с оскаленной пастью, на полках стояли увенчанные рогами оленьи головы, могучий слоновий бивень на бронзовой подставке доставал почти до самого потолка.

Вот уже много часов вымучивала она письмо к Маргарет, первое после отправленного из Бомбея скупого извещения о своем прибытии в Индию. Слишком много она повидала за последние несколько недель: путешествие по железной дороге и на лошадях, дворец, вылазки в пустыню в сопровождении Яна, а иногда и Мохана Тайида с Джейсоном, во время которых они знакомились с местностью. Ей хотелось рассказать и о чатри – мраморных павильонах, в которых предавали сожжению тела умерших раджпутов, и о красных отпечатках ладоней их рати, жен, которые, чтобы избежать позорной вдовьей участи и воссоединиться с мужьями за пределами этой жизни, следовали за ними в погребальный костер. Этот обычай – сати – полвека назад тоже был запрещен англичанами как варварский.

Хелена обязательно должна была поведать Маргарет и о деревнях, куда заезжали они с Яном, о гостеприимных крестьянах, делившихся с ними рисом и чапати, и их щедрых подарках: цветных сари и расписных кувшинах, звонких серебряных браслетах, сандалиях с причудливыми узорами и шлепанцах из мягкой, как бархат, кожи. Трудно поверить, что в другое время года эта мертвая земля превращается в волнующееся море спелой пшеницы и пышные пастбища для многих сотен голов самого разного скота, который сейчас тоскливо блеял в просторных хлевах; что под ее бесцветной сухой коркой таятся несметные богатства драгоценных камней и серебра. Жители деревень в непосредственной близости от дворца и впрямь как будто не голодали. Если они о чем и просили Яна или Мохана, так это рассудить их в семейном споре или растолковать какую-нибудь юридическую неясность.

Мохан Тайид рассказывал о многовековой истории кштарийских династий, в шестом-седьмом веках от Рождества Христова подчинивших себе земли по обе стороны горного хребта Аравали. Они обложили данью местных крестьян, торговцев и ремесленников, гарантировав им взамен защиту от разбойников, чужеземных властителей и диких зверей. Дабы развеять последние сомнения в законности своих действий, завоеватели нарекли себя раджпутами – «королевскими сынами», ведущими происхождение от Луны и Солнца.

Но в начале первого тысячелетия с севера двинулись орды мусульман, жадных до несметных индийских сокровищ. Один из них, Махмуд Газни, за один только набег обогатился шестью с половиной тоннами золота. Около 1200 года возник Делийский султанат, и в течение последующих трех столетий мусульманское государство разрасталось от места, где сейчас стоит Бомбей, до предгорий Гималаев, от долины Инда до дельты Ганга. И только Раджпутана оставалась непокоренной: три с половиной века противостояла она делийским султанам в бесчисленных войнах и кровавых битвах.

Стойкость раджпутов вошла в легенды, столетиями передававшиеся из поколения в поколение в свете вечерних костров. В одной из них говорилось о городе Читторе, в 1303 году осажденном войсками султана Ала-уд-дин-Хилджи. Когда у защитников крепости кончились все припасы и шансов на спасение не осталось, женщины обрядились в свадебные сари, надели свои лучшие украшения и вместе с детьми под пение древних гимнов взошли на зажженный их собственными руками погребальный костер, а их мужья, вырядившись в шафранового оттенка одежды и вымазав лбы священным пеплом, раскрыли ворота и устремились на засевшего в горах неприятеля, навстречу неминуемой смерти.

В шестнадцатом веке потомок Чингисхана и Тамерлана Захир-ад-дин Мухаммад Бабур разбил войска делийского султана, положив начало эпохе Великих Моголов, но и это не принесло в Раджпутану мира. Сам же Бабур якобы сказал об индийских героях следующее: «Раджпуты умеют умирать в бою, но только не выигрывать битвы». Тем не менее «королевские сыны» поколение за поколением успешно сдерживали натиск моголов и отстояли свою веру, свободу и землю в борьбе против мусульман.