Не жизнь, а роман!

Бертран довольно обыденно обнялся с братьями, так как часто их видел, и встреча с ними не была для него из ряда вон выходящей, обаятельно улыбнулся снохам, щедро раздаривая комплименты.

Катя с удивлением посмотрела на него, понимая, что он должен быть галантным, но восхищение худенькой невзрачной Алейной было очень искренним, что наводило на неприятные мысли по поводу собственной привлекательности. А так ли он влюблён в неё, как показывает?

Жене среднего брата Гвеневер достались слова о том, что он скучал по её острому язычку. И понимай, как хочешь, что он имел в виду! Если бы не взволнованный Леон и цепкий взгляд свёкра, то Катерина как минимум выгнула бы вопросительно бровь, но сейчас она стояла, приветливо улыбалась, приглашая дорогих гостей внутрь.

Покрашенная и разрисованная зала поразила родственников, что подняло настроение хозяйке. Вскоре все разошлись по покоям, чтобы перевести дух, и недавно нанятые женщины забегали по замку, стараясь угодить родне хозяина. Через час все собрались вместе за столом. Катя с волнением следила, как быстро люди заполняют расставленные скамьи, что в зале столько народа, что кажется она не сумеет всех прокормить. Бертран поднялся и, обведя всех присутствующих торжествующим взглядом, громко оповестил:

— Я женился, и вот моя сеньора, властительница моего сердца и очага дома. Катрин де Бланшфор, урождённая Катрин Дмитрич Грушевич. Любите и почитайте её, если любите меня!

Все закричали что-то радостное, особенно люди Бертрана. Катя улыбалась и, приложив руку к груди поклонилась. Свёкру это не понравилось, Алейна и Гвеневера что — то пробормотали о дикости чужестранки, но более никто не осудил её за этот жест.

На столе были расставлены плошки с замаринованными овощами. Что-то было схоже с корейской кухней, что-то взято из популярных рецептов пятиминуток. Всё это очень выручило и обогатило стол. Прямо на глазах у гостей девочки одна за другой вносили большие и маленькие корзинки с горячими и холодными салатами. В больших были запечены обжаренные накануне овощи, которые сегодня залили соусом, уложили в заготовки, посыпали сыром и, пока гости отдыхали, поставили в печь; а в маленьких были холодные рыбные и мясные салаты.

Для свёкра и свекрови поставили паштеты. Это посоветовала Манон, и Катерина не только разнообразила их, добавляя чернослив, орехи, чеснок или изюм, но ещё сама утром готовила печёночные оладьи, мясные тефтельки, рыбные котлетки и разминала отварные овощи, превращая их в пюре. Всё это было сделано в малом количестве, только для родителей мужа, но у свёкра оказался полный рот желтоватых зубов и он, отодвинув все изыски, тянул к себе корзиночку за корзиночкой, заедая их хрустящей тёртой морковью или капустой.

Люди щедро хвалили хозяйку, хозяина, желали добра и жить душа в душу. Вино исчезало с потрясающей скоростью, а к морсам долго принюхивались и мало кто предпочёл их вину. К счастью Кати, к замку подъехали скоморохи и сразу принялись развлекать гостей. Еда пропадала со столов с потрясающей скоростью и надежды на то, что кое-что останется на завтрашний день, растаяли. Аппетит у всех был на грани жора. Можно было льстить себе, что всё очень вкусно и разнообразно, но эти люди привыкли есть обильно, восполняя все физические затраты.

Бертран ухаживал за Катей, так же как его братья приглядывали за своими жёнами.

Дамам невозможно было взять себе что-то самостоятельно из еды из-за длинных рукавов с прорезью нижнего платья и коротких широких рукавов верхнего. Мужчины обеспечивали не только доставку еды в серебряное блюдо, но ловко нарезали своим подопечным всё необходимое на маленькие кусочки.

— Бертран, щедрая досталась тебе хозяйка! — воскликнул свёкор. — Смотри, костьми не ляг, чтобы соответствовать её запросам! — многие рассмеялись и продолжили шутки по поводу глупой расточительности многих жён.

— Ничего, справлюсь, — улыбнулся Бертран.

Настроение праздника у Кати и хлопотливое волнение схлынуло. Мрачные подозрения по поводу неодобрения родни мужа её кандидатуры подтверждались.

— Ты что, расстроилась? — заметил перемену в лице жены Бертран. — Не бери в голову, отец любит пошутить, а ты устроила замечательный праздник!

— Мне жаль, — вступила в беседу Матильда де Бланшфор, — что ты поспешен в суждениях так же, как твой отец.

— Мати, не начинай! — поморщился свёкор, но старая сеньора не отступила:

— Всё, что вам подано, это искусство хозяйки, а не расточительство. Я права, моя дорогая?

— обратилась она к Кате.

— Да, я использовала только собственные запасы.

— Хм, я подумал, что вы пригласили герцогского повара. Он любит всех удивлять и всегда придумывает что-то новое, — буркнул отец Бертрана.

— Наша невестка — чужестранка, — припечатала Матильда, — всё, что она умеет, для тебя будет новым.

— Катрин, ты что, всё это сама придумала и сумела сделать? — запоздало удивился муж.

— Я научила Манон и Анэт, — ликуя и благодаря свекровь за её прозорливость, ответила Катерина, — они мне помогали, но подожди хвалить, ещё не было перемен блюд, быть может, тебе что-то не понравится.