Не жди моих слез

… Джордан увез меня в Давос. Это было оживленное курортное местечко, где дамы демонстрировали свои туалеты и заводили любовные связи, мужчины пили и играли в рулетку и на бильярде, журналисты охотились за знаменитостями — их здесь собралось порядком, — и так далее. Джордан купил мне несколько по-настоящему дорогих туалетов, подарил серьги и кольцо с бриллиантами. Мы жили в роскошном отеле.

Однажды я увидела свое фото в газете. Я вышла на нем более чем хорошо. Из-за моей спины широко улыбался Джордан. Я едва умею читать по-французски, но смысл этой небольшой заметки до меня дошел. В ней говорилось о том, что очаровательная русская манекенщица Анна бежала от своего мужа-англичанина с Джорданом Хэрлоу, телезвездой, киноактером, литературным критиком. Муж сгорает от ревности, говорилось в заметке.

— Послушай, я никогда не была манекенщицей, — сказала я Джордану, — а ты, насколько я знаю, не имеешь никакого отношения к кино. Это ты наврал журналистам?

Он снисходительно похлопал меня по плечу.

— Успокойся, малышка. Они сами все сочинили. Но разве ты не похожа на манекенщицу? Недаром ведь портье перепутал тебя с Синди Кроуфорд, а? Сегодня мы приглашены в «Роял» на банкет, который дает кто-то из этих киношных пижонов.

Мы сходили и на тот банкет, и еще на несколько других. Я купалась в роскоши на фоне ненатурально белого и, казалось, совсем не холодного снега. Джордан не отходил от меня ни на шаг.

Увы, мое счастье оказалось столь недолговечным.

Однажды мы с Джорданом занимались любовью на ковре возле горящего камина. Этот человек возбуждал меня не только своими ласками, а еще и красотой. Джордан был красив каждую минуту: во сне, когда брился, в любовном экстазе. Помимо всего прочего, он вел себя со мной так, как должен вести мужчина из розовой мечты наивной пятнадцатилетней девочки. От счастья у меня постоянно кружилась голова, хотя я почти не брала в рот спиртного.

Итак, я сидела спиной к камину, положив ноги Джордану на плечи, в такой позе я кричала от наслаждения, а Джордан был неутомим и в то же время очень нежен. Кто-кто, а этот красавчик умел растягивать наслаждение.

— Любимая, любимая, куколка моя, — шептал он мне на ухо. — Подними чуть повыше ноги… — Его лицо в отблесках огня было одухотворено неземной страстью. — Еще, еще чуть-чуть… Нет, нет, не заваливайся. — Я почувствовала на своей талии его крепкие властные руки. Он наклонил голову, стал ласкать и щекотать зубами мои соски. — Прогнись слегка назад…

Я изнемогала от наслаждения.

Вдруг с шумом раскрылась дверь и вспыхнул яркий свет. Раздался громкий хлопок. Я почувствовала острую боль в затылке. Стало темно.

— Ты стрелял в меня, — прошептала я, глядя Патрику в глаза. — Ты хотел убить меня.

— Я был невменяем. Если бы ты знала, что писали газеты. Этот мерзавец… О, я готов был стереть его в порошок. Как ты могла, Нэнси?

— Я люблю его. С ним… с ним все в порядке?

— Он недостоин тебя. Опомнись, Нэнси. Ты — моя жена.

— Где Джордан? Пускай он придет. Я хочу видеть его.

Я впала в беспамятство.

Когда я открыла глаза в следующий раз, я увидела Джордана с большим букетом белых роз. Они упали на меня, и я чуть не задохнулась от их волнующе свежего аромата.

Джордан мне подмигнул, нагнулся и поцеловал в лоб.

— Этот пройдоха хочет выйти сухим из воды. Но я считаю, мы могли бы его хорошенько пощипать. Малышка, ты в порядке? Не волнуйся — твои волосы отрастут очень быстро.

Я инстинктивно потянулась к голове. Она была вся в бинтах.

— Мне остригли волосы?

— Я сохранил их и ношу при себе. — Он показал мне прозрачный пакет, полный светло-русых локонов. — Пришлось их помыть и снова накрутить — они все слиплись от крови.

— Меня оперировали? — догадалась я.

— Пустяки. Доктор Смитсон настоящий виртуоз. Пулю я, к сожалению, не могу тебе показать — ее забрала полиция.

— Что со мной будет, Джордан?

— Ну уж не хуже, чем было. — Он взял мою руку и медленно поднес к губам. — Твои фотографии во всех французских газетах. Ты стала знаменитостью, малышка.

— Но Патрик разведется со мной.

— Сперва он позолотит тебе ручку. Мы заставим его не просто позолотить тебе ручку, а сделать ее золотой. И ты будешь свободна, как…

— Как кто?

— Думаю, тебе не захочется лезть в новую клетку, а?

— Но нам было так хорошо…

Он присел на край моей кровати и посмотрел на меня так, что внутри у меня все перевернулось. Я готова была отдаться ему прямо на больничной койке.

— Я помогу тебе сделать карьеру. У меня есть связи. Эта история послужит тебе рекламой. О, ты не представляешь, как наша публика обожает подобные истории. Патрику повезло — женщины всегда считали его куском черствого хлеба и плохо покупали его книги. Теперь же он стал в их глазах…

— Вы были в сговоре, — осенило меня. — Все было задумано заранее. Быть может, еще тогда, когда ты в первый раз появился в нашем доме.