Не возвращайся

Горячие мужские руки разводят полы пальто, скользят по свитеру, обхватывая обе груди и вдавливая напряженные соски большими пальцами, и у меня подгибаются колени. Я не думала, что от страсти можно плакать, но я всхлипывала и плакала, дрожала от нетерпения, как в истерике. Шершавые ладони сдернули чашки лифчика вниз, смяли грудь, заставляя меня закатить глаза и, запрокинув голову, протяжно застонать. Сейчас… хочу, чтобы задрал мне юбку и взял прямо сейчас. Просто чтобы ощутить его внутри себя. Понять, что он настоящий. Но вместо этого его рука скользит за пояс юбки, в колготки, под резинку трусиков.

Зачем? Мне хочется кричать «зачем»? Пусть стянет колготки и просто войдет. Он вошел. Пальцами. От неожиданности я широко раскрыла глаза, но он не дал опомниться, перехватил мой рот своим широко открытым ртом, глубоко проталкивая язык. И меня ведет от его дыхания, как от первой тяги сигареты… как в юности, когда впервые попробовал. И голова стала тяжелой, дурной, пьяной. И ощущать его руки… там… это порочно, это так грязно.

Когда-то он тоже любил шарить у меня между ног, просовывать в меня мокрые от его же слюны пальцы, но обычно вслед за ними сразу следовал член… Мне всегда не хватало естественной влаги. А сейчас эти пальцы делали что-то ужасное… ужасное настолько, что я, задыхаясь, выгнулась в спине, задрав голову, и ощутила, как тело стянуло от напряжения, как некрасиво раздвинулись бедра, пропуская его руку, как хлюпает моя мокрость… да, там ужасно мокро, и как что-то яростно пульсирует между складками, сжимается, набухает. Иначе… не так, как когда-то. Как-то по-особенному. Мои ногти впились Огневу в плечи, и он оторвался от моих губ, впился взглядом в мои глаза своими сумасшедшими. Они у него пьяные, с поволокой, с тяжелыми полуприкрытыми веками. Подушка пальца раздвинула складки и слегка надавила на пульсацию. Я замерла, втянув воздух, а он наклонился ниже, как будто считывая мое безумие, впитывая потемневшим взглядом, и быстро задвигал пальцем. Уверенно, умело, безошибочно там, где… там, где это было нужно, там, где адская пульсация требовала, чтобы ее уняли. Я широко открыла рот. В немом сумасшествии, не понимая, что это… откуда взялось. Как боль. Так ярко. Там на кончике его пальца и на самой вершинке клитора, где трепещет лаской. Так сильно. Так сладко больно… Не дал закричать, набросился на мой рот и жестким толчком вошел пальцами внутрь. Так, что мышцы влагалища сильно сдавили их судорожными сокращениями. Я бы кричала. Но он заглушал эти крики поцелуями.

Я вздрагивала, целовала невпопад его губы, или это он терзал мои, глухо стонами выдыхая и вздрагивая вместе со мной. Потом рывком привлек к себе, так, что я зарылась лицом в его шею. Все еще насаженная на его пальцы, с выглядывающими из-под свитера голыми грудями, трущимися о змейку его куртки. Он держит меня за волосы на затылке, мнет их и целует мой лоб. Пока я все еще дрожу, все еще с его пальцами внутри. Они совершают легкие толчки, продлевая агонию… и только сейчас я понимаю, что никогда раньше не испытывала оргазм.

То, что я считала оргазмом, было лишь преддверие к нему или чем-то отдаленно похожим, и никогда им не кончалось. Вся краска прилила к щекам, пока он достал руку, поправил мою юбку, одернул свитер. Другой рукой все еще поглаживая мои волосы. Наклонился к моим губам.

— Я успел забыть, как сладко ты умеешь кончать… это было так охерительно… что я кончил вместе с тобой… и мне п**дец как надо в ванную.

Пьяно усмехнулся.

— Семь лет без женщины… это трееееш, катенок, треееш.

Хотела сказать, что раньше и не было так, и не стала, опустила взгляд, но он схватил меня за подбородок.

— Мы только начали… это даже не прелюдия.

— Я… я пока не готова к большему…

Прошептала и выскользнула из лифта. Но он удержал за локоть.

— Ты еще как была готова… Мммм… как же пахнут мои пальцы твоей готовностью.

Поднес их к лицу и втянул запах. Я покраснела еще больше. Раньше он никогда не был таким… таким откровенным, таким пошлым, что ли. Но мне это нравилось, дух захватывало, щеки пылали, а сердце колотится, как бешеное. И именно от этой пошлости внизу снова становилось мокро. Опустила взгляд и открыла дверь.

— Твоя очередь заваривать чай. А я пойду принесу кольцо. Надо вернуть его владельцу за ненадобностью.

— Я верну.

— Я! — (он сделал ударение на «Я») — Сам верну!

***

Пока я заново грела чайник. Сергей пошел в ванную. Какое-то время раздавался шум воды, потом что-то треснуло, и как будто упало на пол стекло. Сергей крикнул из-за двери:

— Кать, у нас здесь плитка треснула недалеко от умывальника, и кран в этом месте подтекает. Есть круглосуточные хозяйственные?

— СТБ работает. Но это далеко. В центре.

Вышел из ванной, взял куртку с вешалки.

— Я смотаюсь по-быстрому.

— Куда? Сейчас десять вечера!

— В СТБ. Я быстро на такси. Надо плитку взять, раствор и прокладки. Мужик в доме и текущий кран несовместимы. Притом завтра теща приезжает.