Не спи под инжировым деревом

Я представил себе, что мы – благополучный сытый Мика, кислолицый Эмиль, злобный Джонни с профилем молодого Данте Алигьери, Сайка с её модельной внешностью и я – талантливый и красивый – пытаемся стать медиаличностями. С Сайкой всё понятно – это её открытые для всех фотографии притягивают к нам тех немногих поклонников, которых мы имеем, извиняюсь за выражение. Джонни, если бы начал писать всё, что говорит (а не выставлять по одному чужому музыкальному клипу раз в два месяца), мог бы иметь скандальный успех среди подростков. Я, что бы ни делал, умудряюсь оставаться в интернете совершенно незаметным, ну а Мика и Эмиль вообще не могут быть никому интересны ни в каком качестве.

– Да, – сказал я, – ты прав. Надо оставаться мёртвым до победного конца.

– И вот ещё что. У меня есть знакомый журналист, специализируется как раз на всяких происшествиях типа самоубийств и изнасилований. Я его попросил статейку сделать о тебе, для достоверности. Если на новостном портале опубликуют материал о твоём самоубийстве, это добавит тебе популярности. На одном напишут – на остальных тоже напишут. Они все копипастят друг у друга новости.

– А если они проверят и узнают, что я жив?! – в ужасе спросил я.

Ниязи посмотрел на меня с сочувствием, как на глупого ребёнка:

– Ты что, всерьёз думаешь, что наши журналисты проверяют информацию, прежде чем её выпускать? Им бы хоть какую новость выложить. Здесь же ничего не происходит.

Припомнив заголовки всплывающих у меня в ленте новостей («Шок!!! В селе Зяхримар муж застукал жену с любовником!»), я согласился.

Мы сердечно распрощались, и на следующей остановке я с облегчением покинул вагон. Тут мне позвонили и срочно вызвали на одну из фирм, которые я имею несчастье периодически обслуживать. До семи, то есть до конца их рабочего дня, оставалось сорок минут, и за эти сорок минут мне предстояло добраться до места, выслушать жалобы капризных девиц и всё исправить, а если не исправлю, то задержаться в стремительно пустеющем офисе и сидеть там до тех пор, пока проблема не будет устранена. А потом шеф скорее всего заявит, что денег на непредвиденные расходы у него с собой нет, и я буду так любезен, что соглашусь прийти за деньгами завтра, или послезавтра, или никогда.

Я готов сто раз умереть, если это сделает меня богатым и знаменитым.

Когда я вернулся домой, уже стемнело. Мама смотрела по телевизору какую-то малоинтеллектуальную местную передачу, ведущая которой, находясь в прямом эфире, вытягивала выпавшие длинные чёрные волосы из причёски и кидала их на пол. Зарифа, как всегда, сидела в своей комнате, словно паук. Стоило мне появиться в дверном проёме гостиной, как мама разразилась гневной речью:

– Ты бы хоть предупредил мать свою, что задерживаешься! Я так понервничала! В могилу меня решил свести! Пока он там шляется, я тут, как дура, отвечаю на звонки, принимаю соболезнования… – Она с трудом перевела дух и продолжила: – А они ещё вопросы задают, на которые я не знаю как ответить! Решат ещё, что это я тебя довела до самоубийства! А что мне сказать про похороны твои? Все хотят прийти, уже и Егяна, и Наиля, и Аллочка меня спрашивали. Дуру делаешь из матери своими игрищами!

Я в приличных словах объяснил маме, куда Аллочке и прочим стервятницам следует отправиться на мои похороны.

– Что я скажу им?! – взвыла мама.

– Не беспокойся. Один мой друг всё уладит. Устроишь похороны, порадуешь подруг.

– Это ж какие деньги! У нас нет лишних денег! У нас даже участка на кладбище нет, не купила я ещё! А даже если был бы! Кого похороним? Живьём тебя? Эти твои шалости плохо кончатся!

Мама долго носилась по комнатам, хватаясь то за сердце, то за какие-то просроченные капли от этого самого сердца, которые никто никогда не пил, но которые всегда имелись дома на всякий случай. Я, как отдавленный хвост, волочился за ней и пытался убедить, что всё будет в порядке, хотя и сам не был уверен в этом. Зато мне было ясно, что это представление мама устроила исключительно для порядка, тогда как на самом деле мелкомошенническая натура её горела желанием узнать, что из всего этого выйдет.

– А вместо поминок все желающие могут прийти на наш концерт, который состоится в память обо мне! Мы как раз заканчиваем записывать новый альбом, он называется…

– Да кому он нужен?! – взбеленилась мама. И она, и сестра считают мою музыку просто блажью, чем-то вроде хобби, которому я уделяю слишком много времени – наверное, свихнулся. Их друзья разделяют эту точку зрения, эту убогую, пораженческую точку зрения. Никто не верит, что наша группа может добиться большого успеха. Что я могу добиться успеха.

– Опять ты со своей музыкой! Кто здесь будет вас слушать? – разорялась мать. – Спустись с небес на землю!

Если бы я стал властелином мира, я бы приказал расстреливать за слова «спустись на землю» без суда и следствия.