Не навреди ему

Поворачиваю за угол и пускаюсь бегом. Так быстро, что глаза трясутся в глазницах и ничего нельзя разглядеть. Я бегу, пока жаркий воздух в лицо не испаряет последнюю влагу у меня изо рта.

Я бегу к телефону.

Бегу узнать, жив ли еще мой сын.

Двери лифта открываются на третьем этаже. Я выхожу, ловя ртом воздух, насквозь мокрая от пота. У меня все ноги в волдырях. Но это все неважно. Я могу думать только о Заке.

– Господи боже, вы что, сюда приплыли? – спрашивает Вэл с поста медсестер.

Мне слишком страшно, у меня не хватает дыхания, чтобы ответить, поэтому я просто иду в свой кабинет и закрываю дверь, прислонясь к ней спиной и тяжело дыша. Телефон, который они мне дали, вибрирует в ящике моего стола.

Я иду, спотыкаясь, к столу, открываю ящик и нажимаю на кнопку, задержав дыхание. На мой стол бесшумно падает капля пота. Я жду, слушая дыхание незнакомца на другом конце и отчаянное биение собственного пульса.

– Еще раз такое сделаешь, и я пришлю тебе его руку.

Звонок прерывается.

Я стою совершенно неподвижно, прижимая телефон к уху.

Потом падаю на колени, и меня выворачивает в корзину для мусора под столом.

11

Марго

Пятница, 5 апреля 2019 года, 19:28

Я стою в лифте с мокрым от пота лицом. Я так давно не закупалась едой надолго, что забыла, как тяжело тащить сумки от магазина до дома. Меня подгоняет мысль о том, чтобы нормально поесть, рот наполняется слюной. Но к радости при мысли о еде примешивается чувство вины оттого, на какие деньги я ее купила.

Я сдала кольцо пациентки в ломбард на Хаммертон-роуд за жалкую тысячу фунтов; учитывая размер бриллианта, это чистой воды ограбление. Но у меня нет времени на то, чтобы искать кого-то, кто предложит больше. Я опаздываю на встречу с Ником и во всех других ломбардах в городе уже бывала. При виде такого кольца даже самый пропащий тип вопросительно поднимет брови.

Каждый раз, когда я возвращаюсь мыслями к женщине, у которой украла кольцо, я представляю себе, как она делает какие-нибудь ужасные вещи, пинает собаку или орет на младенца. Она столько раз уже пинала воображаемую дворняжку, что, будь это реальностью, собака уже валялась бы дохлая. В сумке у меня начинает звонить телефон, но я не обращаю на него внимания. Это наверняка Сэнди, пытается выбить из меня арендную плату.

Кэлвин пришел в бешенство, когда узнал о пропаже кольца. Он потащил меня к себе в кабинет, и я стояла и смотрела, как он вышагивает взад и вперед. Лицо у него становилось все багровее, и я всерьез решила, что его сейчас хватит удар.

Кэлвин, вас не было в кабинете… Доктор Джонс сказала мне бежать назад как можно скорее, поэтому я просто сунула кольцо в свой шкафчик и закрыла на замок. Не моя вина, что ко мне залез вор и украл кольцо; вы про этого вора знаете уже несколько месяцев, а все никак не вычислите…

После этого ему нечего было сказать.

Лифт приезжает на четвертый этаж с пронзительным треньканьем. Я выхожу и поворачиваю налево в коридор, и вдруг кто-то хватает меня за волосы. Я вскрикиваю, взмахиваю руками и чувствую, как сумки падают на пол. Продукты рассыпаются по полу и катятся вниз по лестнице справа от меня, подпрыгивая на ступеньках и звякая о металлические перила. Я уже собираюсь закричать, когда меня ударяют о стену и притискивают лицом к пузырчатой штукатурке. Кто-то сильный хватает меня за запястье и выкручивает мне руку за спину.

– Где деньги Ника? – выплевывает мне прямо в ухо женщина. У нее дурно пахнет изо рта.

Я вижу, что Ник стоит в паре метров от нас, прислонившись к стене и сложив руки на груди. На его лице расплывается мерзкая улыбочка. С тех пор как мы виделись в последний раз, он побрил голову налысо. Он выглядит как гребаная кегля.

– Они у меня, слышишь?

Женщина еще сильнее выкручивает мне руку, я почти уверена, что она сейчас выскочит из сустава.

– Я беременна!

Но она продолжает выкручивать мне руку, у меня перед глазами прыгают искры.

– Отпусти, – хмуро говорит Ник.

Женщина, поколебавшись немного, как будто не зная, стоит ли его слушаться, неохотно меня отпускает. Я поворачиваюсь к ней лицом и прислоняюсь к стене, потирая пульсирующий локоть.

На первый взгляд ей лет сорок, но, присмотревшись, я понимаю, что она гораздо моложе, просто тяжелая жизнь оставила отпечаток на ее лице. У нее на зубах пятна – курит как паровоз, глаза красные от выпивки и бог знает чего еще.

– Не пригласишь нас к себе? – спрашивает Ник. Он кивает на дверь моей квартиры и подмигивает. Он либо не догадался, от кого я могу быть беременной через два месяца после нашего последнего секса, либо ему все равно.