Не играйте с некромантом

Магия помогла поднять тяжелую крышку, под которой обнаружились узкие винтовые ступеньки в недра склепа, по ним Анжуйский спустился без всякого страха, подсвечивая себе дорогу оранжевым огоньком в воздухе. Лестница привела его в небольшое помещение без окон, где стоял саркофаг — последнее пристанище молодой графини. Но оно герцога не интересовало, он направился к неприметной двери в углу, почти сливавшейся с серыми каменными стенами. Достав кинжал с черным бриллиантом, Ален принялся чертить знаки на ноздреватом известняке стены, беззвучно шевеля губами. Его взгляд стал отрешенным, он словно ушел в себя, а знаки начали потихоньку наливаться багровым, пульсируя в полутьме усыпальницы и разбрасывая рубиновые блики. Воздух становился все плотнее и холоднее, изо рта Анжуйского вырывались облачка пара при каждом слове, и наконец рисунок на двери был закончен. Прихотливая вязь вспыхнула, рассыпая искры, и дверь без всякого шума отошла внутрь и в сторону, из проема пахнуло сыростью и затхлостью. Удовлетворенно кивнув и улыбнувшись, герцог смело шагнул в темноту, небрежным взмахом руки поставив дверь на место.

Он шел по коридорам, не боясь заблудиться и не опасаясь тех, кто обитал здесь, — для них не существовало ни дня, ни ночи, ведь под землей солнца не было. В руке Анжуйский сжимал крест, с его лица не сходила довольная усмешка, а в темно-синей глубине глаз горел нетерпеливый огонек. Несколько раз свернув на перекрестках, Ален вышел наконец к небольшой площади, от которой расходились в разных направлениях сразу несколько туннелей, и остановился около толстой колонны, поддерживавшей свод. Оглядевшись, он кивнул своим мыслям и вытащил кинжал. Засунув крест за пояс, герцог зажал пальцами лезвие и резко провел, даже не вздрогнув от острой вспышки боли, после чего спрятал кинжал и выхватил окровавленной рукой крест. Красные капли тяжело шлепнулись на сырой камень, улыбка пропала с лица Анжуйского, его черты заострились, кожа словно обтянула кости, а в глазах заклубилась первозданная тьма, поглотив и радужку, и зрачок, и белок. Невидимый порыв ветра разметал темные пряди волос, и они взвились вокруг головы Алена, а по вскинутой руке с крестом зазмеились усики темного тумана, жадно ластясь к окровавленным черным алмазам.

— Приз-з-зываю… — прошипел герцог низким, нечеловеческим голосом. Сейчас он меньше всего был похож на живого.

Кожа его стала напоминать высохший пергамент, волосы колыхались в воздухе, а кровь, пачкавшая пол, не останавливалась, омывая драгоценные камни на кресте, и искорки в их глубине посверкивали, то затухая, то становясь ярче. И на повеление Анжуйского откликнулись. Из коридоров послышалось тихое шарканье, в полутьме засветились зеленым светом глаза их обитателей, и в густом, плотном воздухе отчетливо запахло гнилью и сырой землей. Границу света, пусть даже тусклого и неяркого, обитатели катакомб не пересекали, оставаясь в темных туннелях.

— Мне нужна жизнь Гастона Лорана, — четко произнес тот, кто недавно был Анжуйским, продолжая сжимать крест, уже почти полностью испачканный в крови. Под рукой натекла целая лужица, и жадные взгляды нежити были прикованы к лакомству. — Как можно скорее, любым способом.

Светившиеся глаза пришли в движение, а фигуру некроманта начал окутывать полупрозрачный серый туман.

— Да, с-с-схос-с-сяин… — прошелестело из коридоров, и в этом потустороннем шепоте слышалось недовольство.

Словно те, кто пришел с той стороны, не слишком охотно подчинялись, но возразить не смели: пока у герцога в руках артефакт, магия не позволит им взбунтоваться и покарать наглого смертного с теплой, вкусной кровью. Вот если бы он появился здесь без креста… Анжуйский присел, достал кинжал и быстро нарисовал очередную фигуру кончиком, размазав лужу собственной крови, и от нее во все стороны брызнули черные искры, уходя во тьму с глазами-гнилушками. Послышалось яростное шипение, обитатели катакомб отпрянули, пытаясь избежать осколков темной магии, но она настигла всех, кого могла. Приказы владельца артефакта, подкрепленные печатью на крови, обязаны исполняться в полной мере.

После чего, выпрямившись, Анжуйский развернулся и направился обратно к двери, постепенно возвращаясь к нормальному облику. Порезанные пальцы саднили, но это мелочь по сравнению с ликованием, охватившим его светлость. Артефакт работает! Все как писал его предыдущий владелец! Ален поднял крест, ласково погладил испачканные камни и прошептал:

— Отличная игрушка, однако.

На ходу достав кусок бархата из сумки, он бережно обтер артефакт и спрятал, потом достал чистую тряпицу и перевязал руку. Да, якорь сейчас оказался бы как нельзя кстати, а так придется пользоваться обычной заживляющей мазью. Едва заметно поморщившись, Дерош ускорил шаг — находиться дольше, чем нужно, в опасных подземельях, пока не проведен финальный ритуал, не стоило. Дразнить судьбу Ален не собирался, тем более что впереди волнительная встреча с его следующим якорем.

Ранний вечер этого же дня, дом Гастона Лорана