Не дружи со мной

– Не знаю, – тихо произнесла она, бесцельно глядя перед собой, – не спрашивай…

Я поведала Шацкой о том, что на днях какой-то подозрительный мужик поздно вечером разыскивал своего младшего брата. Эта новость еще больше расстроила Улю.

– Вот видишь! – в сердцах воскликнула она. – Они не отстанут.

Кто «они», Уля не сообщила. Мы замолчали. Я уставилась на выгнутые ветви яблони, под которой мы сидели. Высоко-высоко, практически у самой верхушки, заметила паутину, в которую угодила маленькая бабочка. Опутанная липкими седыми нитями, она изо всех сил отчаянно билась за жизнь, стараясь выбраться из ловушки. Но тщетно! Пару раз обессиленно дернув крыльями, бабочка замерла и больше не двигалась. Такая участь – попасться в западню и быть съеденной пауком. Я поспешно отвела взгляд от блестящей паутины.

– И куда вы теперь, – спросила я, – если не секрет?

– Нужно заехать за вещами к моей соседке, но я не могу сама зайти в квартиру, – вздохнула Уля. – Конечно, они не знают моего адреса, но не хочется лишний раз светиться в городе. Вот если бы нашелся человек, который бы мне помог…

Я вспомнила соседку Ульяны, ту самую, в бигуди. Мимо такой и муха лишний раз не пролетит.

– Это не опасно? – быстро спросила я.

– Взять вещи? Нет, не опасно, – пожала плечами Уля.

– Тогда у меня есть человек, который тебе поможет и не будет задавать лишних вопросов, – сказала я. – Наш общий знакомый.

– Знакомый? – напряглась Уля.

– Ему двенадцать, – дала я подсказку, – но он очень смышленый и как-то уже выступал в роли посыльного.

– Ты про того славного мальчишку? Я думала, он родственник Паши, – озадаченно произнесла Уля.

– Как с тобой связаться? – спросила я.

– Ох, Полина… – растроганно проговорила Шацкая.

Я протянула Уле свой кнопочный телефон, и она быстро вбила туда цифры.

– Найти меня можно будет по этому временному номеру, – сообщила Уля.

Я снова взглянула на ветки, где была паутина. Красивая белая бабочка больше не двигалась. Стало совсем грустно.

– Дура ты, Ульяна, – наконец проговорила я.

Всю сознательную жизнь мне хотелось сказать это в лицо Шацкой. И вот выдалась такая возможность. Ну куда она-то полезла? Это мне, нерадивой троечнице Полине Ковалевой, позволительно вляпываться в неприятности. А такие прилежные девочки, как Уля… Да им просто не положено попадать в злоключения.

– Дура ты, – повторила я. – Так…

– Люблю его, – перебив меня, проговорила Уля.

– …Так влипнуть! – растерянно закончила я.

– Полина, Миша не такой, каким его все видят, – сообщила Ульяна, внимательно глядя мне в глаза.

– О’кей, – негромко произнесла я.

Уля посмотрела на наручные часы и резко вскочила на ноги. Я за ней следом. Садовые качели скрипнули еще несколько раз и остановились.

– Если что, пиши на этот номер, – кивнула Ульяна на кнопочный телефон, который был у меня в руках.

– Хорошо.

Мы стояли друга напротив друга, а потом порывисто обнялись.

– Берегите себя, – сказала я.

– Спасибо тебе за все, – прошептала Уля, – и еще раз прости.

Я проводила Ульяну до калитки. Шацкая помахала мне на прощание и пошла по пустой улице. Я смотрела ей вслед – на ее идеальную осанку, изящную походку, присущую балеринам. Всю жизнь меня раздражала Уля… И кто бы мог подумать, что когда-нибудь я буду искренне переживать за ее судьбу?

Если бы не Ульяна, я так и просидела бы со своими безответными чувствами к Паше. Словно страус, спрятавший голову в песок. А еще никогда не записалась бы на йогу.

* * *

Существует ли дружба между мужчиной и женщиной?

Есть и может быть вечной.

Есть до поры до времени (заканчивается или переходит в другие отношения).

Нет.

Затрудняюсь ответить.

Полина с грохотом поставила сумку на парту.

– Привет! – хмурясь, проговорила она.

– Привет! – пропыхтел Паша, доставая из-под стола шариковую ручку, которую одноклассница бесцеремонно столкнула своей сумкой.

– Галина Александровна меня к тебе пересадила, – сообщила Ковалева о решении классной руководительницы.

Паша вылез из-под парты.

– Да ну? – растерянно отозвался он.

– Ну да!

Оба выглядели разочарованными.

– Из-за того, что я слишком много болтала с Ивановой, – доложила Ковалева.

– Я и один неплохо сидел, – проворчал Паша, убирая с соседнего стула свой рюкзак.

– И мне без тебя было замечательно, – заметила Полина, усаживаясь на новое место.

Три урока подряд они молчали. Всякий раз, когда Паша поворачивался к Поле, девчонка хмурилась и отводила взгляд на доску. Или начинала что-то увлеченно конспектировать. На четвертом уроке Долгих решил, что такая нездоровая атмосфера в их новоиспеченном маленьком «коллективе» ему ни к чему, и, пока Ковалева внимательно слушала учителя географии, нарисовал ей в тетради на полях луковицу.

– И что это такое? – заметив появившийся рисунок, зашипела Поля.

– Луковка, – серьезно ответил Паша, пристально глядя в карие глаза одноклассницы.

– И почему она тут? – продолжала негодовать Ковалева. – Сегодня, между прочим, тетради на проверку надо сдавать.