Не делись со мной секретами

— А я этого никогда не забуду, — продолжала Морин. — Мама никогда больше так громко не кричала.

— Она вообще не кричала.

— В тот день она ужасно раскричалась. Ее было слышно за целый квартал.

— Она никогда не кричала, — упрямо повторила Джесс.

— Кажется, ты сказала, что не запомнила этот случай, — напомнил ей Барри.

— Я помню немало случаев, когда она повышала голос, — заметила Морин.

Джесс пожала плечами, пытаясь скрыть растущее раздражение.

— Но не на меня.

— Всегда на тебя.

Джесс встала, подошла к рождественской сосне; в сильно порезанной руке пульсировала кровь.

— Когда мы будем украшать это дерево?

— Мы собирались сразу после ужина, — ответил Барри.

— Ты никогда не уступала, — продолжала Морин, как будто не произошло никакой заминки. — Ты всегда старалась настоять на своем. — Она засмеялась. — Я помню, как мама говорила, что ей нравиться быть с тобой, потому что приятно находиться с человеком, который все знает.

Все рассмеялись. Джесс начинало не нравиться звучание колокольчиков на ветру.

— Все мои мальчики были такими же, — продолжила эту тему Шерри. — Каждый думал, что он все знает. А когда им исполнилось по семнадцать лет, они относились ко мне, как к самой глупой женщине на земле. А когда доросли до двадцати одного года, то поражались, какой я стала умной и умелой.

Все опять рассмеялись.

— В общем нам пришлось пережить несколько очень тяжелых лет, — разоткровенничалась Шерри. — Особенно после того, как от нас ушел их отец. Да и когда он жил с нами, мы видели его редко. Но когда он ушел, мои мальчики просто распоясались. Они грубили и перечили мне, и что бы я ни делала, что бы ни говорила, я всегда была неправа. У нас всегда стоял дым коромыслом. Я, бывало, поступлю иначе — и тут же оказываюсь в центре ссоры, но никак не могу понять, как я там очутилась. Они говорили, что я очень строгая, очень старомодная, очень наивная. Какой бы я им ни казалась, я не укладывалась, с их точки зрения, в нормальные рамки. Мы постоянно готовы были вцепиться друг другу в глотку. И потом как-то неожиданно все они повзрослели, и я обнаружила, что сохранилась как личность. Они разъехались по колледжам, потом стали жить самостоятельно. Я приобрела собаку. Она любит без всяких условий. Сидит около двери и ждет, если я ухожу. А когда я возвращаюсь, она радуется, считает, что я самое прекрасное создание на свете. Она стала для меня ребенком, о котором я мечтала всю жизнь.

Арт Костэр засмеялся от восторга.

— Может быть, нам приобрести собачку? — спросил Барри и подмигнул жене.

— Думаю, что каждая мать переживает такой период, когда задумывается над тем, зачем ей все это нужно, — высказала предположение Морин.

И опять Джесс мысленно увидела лицо матери. Мне это не нужно, Джесс. Мне не нужно этого от тебя!

— Я хочу сказать, видит Бог, что я просто обожаю своих детей, — продолжала Морин. — Но бывают минуты…

— Когда тебе хочется оказаться на старой работе? — спросила Джесс, заметив, как напряглись плечи Барри.

— Когда мне хочется, чтобы было немного потише, — закончила свою мысль Морин.

— Может быть, нам следует завести собаку, — сказал Барри.

— О, великолепно! — воскликнула Джесс. — Что-нибудь еще, о ком будет заботиться Морин.

— Джесс… — предостерегающе произнесла Морин.

— Собака Шерри необычайно забавная, — быстро включился в разговор Арт Костэр. — Настоящий игрушечный пудель. С прекрасной рыжеватой шерстью, совершенно необычная окраска для пуделей. Когда Шерри первый раз сказала мне, что у нее пудель, я подумал: «О нет, я не могу связываться с женщиной, которая любит такую собаку». Я хочу сказать, что почти все заводят пуделей.

— И потом он увидел Кейси, — вставила Шерри.

— И потом я увидел Кейси.

— Любовь с первого взгляда.

— Ну, скорее любовь после первой прогулки, — уточнил Арт Костэр. — Однажды после обеда я пошел с несчастным песиком на прогулку и меня поразило, что абсолютно все прохожие подходили, чтобы погладить и потрепать это чертово создание. Я никогда не видел так много улыбок на лицах такого количества людей за один вечер. Шерри утверждает, что если у собак и есть какая-то сообразительность, то пудели среди таких собак.

Джесс с трудом верила своим ушам. Неужели ее отец действительно может с такой живостью рассуждать о домашних пуделях?

— Джесс всегда очень любила животных, — говорил между тем ее отец.

— Правда? Есть ли у вас какие-нибудь домашние животные? — спросила Шерри.

— Нет, — кратко ответила Джесс.

— А куда девался Фред? — спросила Морин.

— Подох. На прошлой неделе.

— Фред подох? — повторила Морин. — Очень жаль. Что, птичке нездоровилось?

— Разве можно определить, больна или здорова канарейка? — усмехнулся Барри.

— Не разговаривай о ней таким тоном, — резко заметила Джесс.

— Прошу прощения. — В его голосе было больше удивления, чем гнева.

— Каким тоном? — спросила Морин.

— Мальчики в этом году приезжают на Рождество? — неожиданно спросил Арт Костэр. Казалось, что некоторое время никто не понимал, о чем он говорит.