Не дай мне упасть

   Они схватились на ходу, когда враг взвился в воздух от поверженной Китами. В этот миг Учики почувствовал, как вновь наливается силой, становится быстрее и крепче. Еще крепче, чем в бою с Гердой. Роджер двигался навстречу, подобный скорее зверю, чем человеку, с повисшими подобно плетям руками, не до конца распрямившийся. Он и ударил так же - будто животное, дернувшись всем телом и хлестнув Отоко вытянутой рукой. Юноша увернулся, отодвигаясь вбок. Удар просвистел рядом, рассекая воздух. Учики в ответ атаковал прямым ударом в корпус. Роджер хлестнул по кулаку расслабленным запястьем как хлыстом и увел удар в сторону. Он и впрямь был силен. И быстр, быстрее, чем Грета. Не успел японец остановить движение руки, как новый удар едва не развалил его надвое от поясницы до плеча. Наследник-чудовище пользовался голыми руками как оружием. Вот он взмахнул двумя живыми хлыстами одновременно. Словно вспышка сверкнула у Отоко перед глазами, когда молодой человек отпрыгнул назад. Он удивленно опустил глаза к собственной груди, на которой расползлись два широких рваных пореза. Не задевший плоти двойной удар вспорол куртку, но не это было главным. Учики тут же пожалел о том, что отвлекся, когда, когда Роджер подался вперед и размашисто ударил его сбоку, целя в висок. В последний момент погасив удар предплечьем, Отоко невольно скрипнул зубами от боли и отступил. Рука-хлыст разрубила рукав, и блокировавшее ее предплечье начало болезненно неметь. До сих пор Учики сумел атаковать врага лишь раз, безо всякого успеха. Очередной удар пришел сверху, грозя расколоть череп от макушки. Юноша отскочил вправо и, как учил Винсент, развернул корпус. Продолжая движение, молодой человек передал заряд начатого движения руке, пошедшей к противнику. Роджер еще выпрямлял корпус после собственной атаки и не успел уклониться. Крепкий натренированный кулак молодого японца ударил столь стремительно и столь сильно, что даже невозмутимое лицо человека-робота дрогнуло. Челюсть Роджера свернуло набок, голову сильно мотнуло. Враг сделал нетвердый шаг назад. Учики почти спокойно отвел назад руку, совершившую рассчитанное до миллиметра движение. В свое время Винсент чуть ли не розгами его порол, уча не толкать, а бить, наносить концентрированное повреждение, не пытаясь надавить на противника как на капот застрявшей машины.

   Тем временем Китами приходила в себя. Она увидела, как чудовище сорвалось с места и, развернувшись на живот, рассмотрела начавшуюся драку. Оба бойца скупо, но непрестанно мельтешили, и в суматохе коротких скачков, шагов и отступов девушка не сразу узнала в своем спасителе дурачка Отоко. Удивляться и иронизировать времени не было. Дзюнко лихорадочно соображала. Попытаться полезть в драку третьей? Попробовать тихо отползти? Это вряд ли - неподалеку наблюдался пытавшийся уползти от Роджера доктор Филгуд, вроде бы подававший пока признаки жизни. Она попыталась приподняться. Стали видны городские огни за окнами, подергивающиеся ноги Филгуда и распахнутая дверь кабинета. Руки и ноги слушались, хотя лицо болело так, будто по нему проехала колонна военной техники.

   И тут Дзюнко увидела окровавленный кинжал, который Роджер успел выдернуть из шеи и уронить, когда она свалила его с ног.

   Учики развивал успех. Теперь, когда Роджер потерял инициативу, юноша осмелел и крутился вокруг него и обрушивал на возведенную защиту град коротких и стремительных ударов. С невозмутимым, но перекосившимся и всерьез поврежденным лицом Наследник-чудовище защищался. Он по-прежнему был быстр и не выказывал ни малейших признаков боли, когда не успевал уклониться, и кулаки Отоко обрушивались на его руки, ноги и плечи. Наконец, японец исхитрился обманным движением заставить Роджера вскинуть руки и тут же резким ударом ноги ударить врага в область ребер. Тот пошатнулся, но не изменил ритма движений. Оттого готов был поклясться, что почувствовал, как под ударом ломаются и прогибаются внутрь реберные кости. Подобная внутренняя рана должна была превратить каждый вздох в океан чудовищной боли, если не распороть обломками ребер легкие. Однако Роджер не издал ни звука. Его лицо с пустыми глазами и свернутой челюстью, по которой текла невольно слюна, смешанная с кровью, утратило последние человеческие черты и походило на застывшую маску демона. Чудовище вновь пошло в атаку, взмахнув руками и заставив Отоко отступить в защитную стойку. И вдруг руки Роджера сжались в кулаки. Вместо очередного безобразного взмаха плетьми он нанес Учики размашистый боксерский свинг. Молодой человек увернулся и понял, что вскоре отступит к углу коридора. Где-то позади пряталась Инори. Дальше уступать было нельзя.

   Роджер, сменивший стиль, теперь "щупал" защиту Учики столь же стремительными ударами, что и сам юноша минутой ранее. Каждое касание его кулаков отдавалось такой болью, будто в тело Отоко вбивали гвоздь. Тут чудовище попыталось сломать ему голень пинком сбоку. Переступив в почти танцевальном движении, молодой человек сместился к дверям одной из палат.

   - Черт, - невольно вырвалось у него.