Называется Жизнь (социологический роман)-Вторая Часть Дилогии

Когда Антонио спустился, чтобы сказать, что работа закончена, Инга щедро рассчиталась с ним, выразив сожаление, что нет его прелестной сестры, а то они бы посидели вместе за ужином… Антонио улыбнулся и попросил чего-нибудь попить. Инга, открыв холодильник, предложила ему на выбор безалкогольные напитки. Но, увидев там открытую бутылку белого вина, Антонио попросил несколько глотков напитка, заявив, что вино более всего утоляет жажду. Антонио, за неимением машины, приехал на велосипеде, и Инга, опасаясь, что алкоголь может вывести его из равновесия на дороге, налила ему чуть менее половины бокала вина, хотя Антонио явно желал больше.

Проглотив залпом вино, Антонио подошел к Инге вплотную и впился губами в ее губы так, что она не могла произнести ни звука. Ее охватил ужас, что он сейчас начнет ее насиловать, так как казалось, что все его тело излучало сексуальную ненасытность. Но он утащил ее в туалет и, оставив ее там, закрыл дверь, вставив в замочную скважину какой-то предмет, который не позволял открыть дверь изнутри. Инга только слышала его шаги на лестнице, ведущей вверх, к главным комнатам: спальне, гостиной.

Она кричала, стонала, стучала кулаками, билась телом в дверь, но ни одна живая душа не могла ее услышать, потому что сам дом находился на приличном расстоянии от соседнего, а туалет еще к тому же располагался в самом отдаленном от внешнего мира месте дома.

Украшением этой туалетной комнаты была ваза, которую Инга когда-то купила на "гараж-сейле". Ваза была из какого-то тяжелого камня, обрамленного металлом, типа бронзы. Она была недорогой, но очень красивой, с вытянутым горлышком, в котором всегда находились искусственные зеленые листья под цвет обоев. Инга схватила эту вазу и металлическим горлышком ее стала долбить дверь. По-видимому, Антонио был в таком отдалении от этого места, что эти удары не были ему слышны. Чаще всего внутренние двери в таких домах изготовлены из легких (типа фанеры) материалов и при внешне кажущейся массивности легки и пусты внутри.

И это было спасением, поскольку после нескольких ударов металлом в двери образовалась дырка, в которую можно было просунуть руку. Открыв дверь, Инга стала тихо пробираться вверх по лестнице с вазой-спасительницей в руках. Вдруг последняя ступенька издала треск, который, по-видимому, услышал Антонио, и Инга тут же увидела, как он направляется к гаражу, за открытой дверью которого стоял его велосипед. В руке Антонио была сумка в форме сундучка, которой было отведено специальное потайное место в шкафу, на крючке за вешалками с платьями.

В этом сундучке она хранила все свои драгоценности и недорогие безделушки-украшения (золотые, серебряные, из разных простых металлов) — подарки родных, близких, друзей в связи с разными событиями ее жизни: на дни рождения, окончания школы, университета, свадьбы, к защите диссертаций, первым публикациям… Особенно дороги были подарки родителей, которые отрывали деньги от самого необходимого, чтобы таким подарком осветить тот или иной праздник, значимое событие. Инга пронесла эти вещи через всю жизнь и привезла через океан. И вот они ускользают на ее глазах в руках грабителя…

От ярости и негодования она швырнула тяжеленную вазу в голову Антонио. Но в этот миг Антонио поднял руку и, взмахнув сундучком, "переориентировал" полет вазы с головы на свое плечо, тут же выскочил из гаража и умчался на велосипеде. Доля секунды отделила движение вазы от головы Антонио до его плеча. Поэтому дверь осталась неповрежденной, а Антонио, с небольшой раной на плече, мгновенно скрылся из виду. Была поздняя ночь, вокруг ни души, во всех домах вокруг тишина, сродни сонному царству. Позвонить в полицию она не решилась: ночью, одна с мужчиной… шум, гам, свидетели на работе, объяснения мужу…

Она бросилась на постель и пролежала до полудня следующего дня в полудреме.

Проснулась, ощущая себя абсолютно нищей. По сути, у нее нет дочки, то есть той близости, которая отличала их отношения прежде. Нет мужа. Некуда приложить и использовать тот багаж знаний и опыта, который она накопила за всю трудовую жизнь… И вот… последнее — самое святое. Ничего не осталось в этой жизни. Ничего.

Когда нет корней, нет новой поросли, нет смысла жить. Пришло решение — зайти в гараж, включить мотор машины… и все…

Чтобы ничто не помешало этому порыву, она быстро встала с постели и направилась к гаражу. И чуть не упала, натолкнувшись ногой на валяющуюся на полу вазу, которой накануне запустила в Антонио. На вазе сохранились засохшие капли крови. Инга взяла вазу, и ее охватил ужас.

"Ведь я могла убить его. Я вчера могла стать убийцей и, возможно, сегодня бы уже сидела в тюрьме. Но главное — я могла убить человека! Какой кошмар! Второй случай за такой короткий срок. Да, это можно было квалифицировать как самооборону. Ведь я могла просто погибнуть запертой в этом туалете. Да, все это я учила когда-то на юрфаке. Все так… Но как бы я сама могла жить с осознанием, что убила человека".