Называется Жизнь (социологический роман)-Вторая Часть Дилогии

Набросив на плечи халат, Лина выскочила из ванной, схватила трубку и с крайним разочарованием услышала голос Инги.

— Лина, Лина, ну как ты? Все нормально? — спросила Инга, пытаясь каждой нотой голоса передать теплоту своего отношения к подруге детства.

— Да, Инга, все нормально. Завтра ту-ту… Прощай, Америка, слава Богу…

— Ты так говоришь, словно недовольна поездкой.

— Ну почему же — всем довольна. Контракт подписали… Это, собственно, то, ради чего я приехала. Так что свою миссию выполнила.

— Ты извини, Лина, если я проявляю неделикатность. Но скажи, как Майк?

— А что Майк? Почему ты спрашиваешь про Майка? Тебе, что ли, Нонна с Асей поручили?

— Лина, что за чушь ты говоришь? — сказала Инга, вспыхнув от возмущения из-за такой несправедливости. — При чем тут Нонна с Асей? И зачем им поручать мне узнавать об этом?

— Послушай, Инга, не придуривайся, — с сарказмом реагировала Лина.

— Лина, Лина, послушай. Ты несешь что-то несусветное. — Инга сменила тон на дружелюбный, чтобы вразумить потерявшую ориентиры подругу. — Я бы бросила трубку, если б не была убеждена, что ты снова ошибаешься и опять по роковой ошибке ты враждебно расстаешься с нами.

— Какие еще роковые ошибки? Что ли, эта проститутка Ася не убила моего мужа? — Лина кричала в трубку истерически скандальным, не свойственным ей тоном и не своим голосом. — И вообще, что вам от меня нужно?! Оставьте меня в покое. Да убирайтесь вы из моей жизни к чертовой матери! Уби-рай-тесь!!! — закричала истерически Лина.

— Лина, Лина, я тебя прошу успокоиться. Жаль, что поздно, я то я бы к тебе приехала, — говорила Инга, чувствуя себя на пределе возможностей в сдерживании своих эмоций.

— Не надо ко мне приезжать, я не хочу вас видеть и слышать!!! — Лина бросила трубку, и Инга заметалась в своей комнате, как в клетке.

В этом время снизу раздался голос Игоря, который звал тещу к традиционному в их доме вечернему чаю. Инга спустилась вниз, но разговор с детьми не клеился. И она, сказав, что ей нужно срочно позвонить подруге, которая завтра улетает, вернулась в свою комнату и тут же снова набрала Линин гостиничный номер. Никто не откликался, и когда она, глубоко расстроенная, уже хотела положить трубку, раздался срывающийся в рыдания голос Лины:

— Что, что ты можешь мне еще сказать, Инга?!

— Лина, Лина, дорогая моя, Лина. Послушай, — моляще заговорила Инга. — Только не бросай трубку. Я хочу тебя предостеречь от ошибки, которая может стать судьбоносной для тебя. Ты в заблуждении. Пожалуйста, выслушай меня.

— Инга, я тебе не верю. Это ты выполняешь поручение Нонны.

— Лина, я могу всерьез оскорбиться и просто бросить трубку, — сказала Инга настолько серьезно, что Лина замолкла в ожидании. — Лина, я хочу тебе помочь и потому призываю меня выслушать. В конце концов, наш разговор тебя ни к чему не обязывает. Ты можешь "выбросить в мусорную корзину" все, что я тебе скажу, и поступать так, как считаешь нужным. Уж что абсолютно гарантирую, что вреда наш разговор тебе не принесет. Но может и помочь.

— А в чем помочь? — подавленно произнесла Лина. — В чем помочь? И зачем тебе мне помогать? Через день я уже буду на другом берегу. И вам нет дела до меня. И все. Нам уже не встретиться никогда.

— Лина, я тебе желаю всяческого процветания. Зачем ты так? Ты ведь добрый человек! Зачем ты на себя напускаешь? Это же не ты, ты так не можешь думать. Ты просто ничего не знаешь. Ситуация совершенно иная, и ты на ложном пути в своих чувствах и выводах.

— Какие выводы, Инга… — Лина снова зарыдала. — И вообще, Инга, прошу тебя, давай прекратим этот разговор… Спасибо, что ты позвонила. Мы хоть попрощаемся по-человечески. И все.

— Лина, Лина, послушай, — взволнованно вставила Инга, боясь, что Лина бросит трубку. — Лина, послушай. Только не бросай трубку. Тебе тяжело сейчас, но ты на ложном пути в своих рассуждениях. Поверь. Ты сейчас в полном заблуждении, и позволь мне тебе сказать о сути этого заблуждения. Кто знает, как у тебя сложатся дальнейшие отношения с Майком, ведь он ваш партнер по долгосрочному контракту. Поэтому ты должна все знать.

— Что, что знать? Ты что, с Майком давно знакома, что ли? Почему же ты мне об этом не сказала, когда я с тобой разоткровенничалась? Так нечестно, Инга!

— Лина, постой. Остановись. Я Майка никогда не знала, и сегодня первый раз о нем услышала и увидела его. Но я о нем кое-что узнала, еще до нашей беседы с тобой…

— Что, что ты узнала, что он был женат? Я это и без тебя знаю.

— Нет, Лина, послушай, пожалуйста. Мы же не дети. И я тоже могу обидеться. В конце концов, я тут вообще ни при чем. И поверь, что и у меня самой сейчас не лучший период в жизни… Но не обо мне речь. Я хочу тебе помочь. И если ты будешь меня оскорблять, я с тобой попрощаюсь навсегда.

— Ты права, Инга, извини, — сказала Лина жалобно, резко изменив тональность. — Я совсем распустилась и озлобилась. Извини, Инга!