Называется Жизнь (социологический роман)-Вторая Часть Дилогии

— И вообще, — говорила Лина, — мы с ней общались так, как будто были друзьями всю жизнь. Ведь так редко бывает, особенно в нашем возрасте. Но я думаю, что утешением нам может быть то, что в этот последний день ее жизни она была по-настоящему счастлива… — Лина остановилась и сказала, посмотрев в глаза женщинам, сидящим напротив нее: — Ведь я тоже могла оказаться там, задержись я минут на сорок. На сей раз повезло. А кто знает, что будет завтра… Вот такая у нас страна. Несчастные мы люди. Вот я была в Америке. Живут люди. Работают, правда много работают, но зато живут, уверенные в завтрашнем дне. Они-то о терроризме не думают. Ну там тоже бывают, конечно, всякие мелкие… Но, в целом, люди себя чувствуют защищенными, уверенными. Все улыбаются друг другу. Вот идешь по улице, или в гостинице, в ресторане. Встретишься со случайным прохожим взглядом, а он тебе улыбнется и еще спросит: "Хау ар ю?"

— А что это значит? — спросила Елена Петровна.

— "Как поживаете" — это значит, — ответила Лина.

— Тьфу ты, — чуть не сплюнула Валентина Константиновна, сотрудница из отдела программирования. — Своих забот у них нет, так другими интересуются. Зажрались, вот и все, эти американцы.

— Да ладно, вам, Валентина Константиновна, не надо так. Хорошие они люди. Зла никому не желают. Наоборот, всякому помочь готовы.

Лина тут вспомнила про Майка, сердце у нее сжалось. Так он и не приехал. Обещал вроде пару раз в разговоре с Данилой Ивановичем, что приедет… "Приедет не приедет. При чем тут я? Даже если приедет: что я ему, кто я ему. Может, уже женился на этой Асе. Ведь если верить Инге, он с ней жил целый год. Не зря же. Значит, были чувства какие-то. И не такая же она дура, чтобы раскрыться перед ним настолько, чтобы он в ней разочаровался", — размышляла Лина.

— Что это вы, Галина Петровна? — спросила Мария Ивановна, увидев, что Лина ушла в себя. — Что, о моей Клавочке вспоминаете? А расскажите мне еще что-нибудь о том вечере.

— Главное, что я могу сказать в утешение все нам, что она любила и была любима в этот вечер. А это самое большое счастье.

Лина влила в себя полстакана водки и запела подхваченную остальными женщинами эту вечную русскую песню, исполнение которой приносит облегчение душе, потому что придает ощущение, что ты не один в своем одиночестве уже хотя бы потому, что кто-то еще обязательно где-то на Руси ее поет именно сейчас.

Что стоишь, качаясь, тонкая рябина…

Женщины заказали по телефону маршрутку, на которой Лине предстояло ехать дольше всех в Академгородок.

ХХХ

Конец ноября, мороз уже хорошо обжился в Сибири, и у Лины руки замерзли даже в те мгновенья, когда она расплачивалась с водителем. В подъезде было тепло. И она, чувствуя головокружение от алкоголя, медленно поднималась по лестнице к себе домой. У последнего марша ступенек она услышала телефонный звонок. Сердце забилось от тревоги. Уже почти час ночи. Кто-то из детей, что-то случилось. Как всегда бывает, когда торопишься, она никак не могла открыть дверь, а когда вошла в квартиру, звонок уже прекратился.

Она уже начала готовиться ко сну, когда звонок повторился.

"Какой-то негодяй балуется", — решила она и, подняв трубку, крикнула:

— Что надо, неужели не ясно…

— Лина! — услышала она голос, от которого голова начала кружиться сильнее, чем от водки. — Лина. Это я, Майк.

— Майк! Майк, откуда вы?

— Я… — Майк рассмеялся своим громким, "американским" смехом. — Я из Ю-Эс-Эй. Лина, я хотел тебе сказать… Ну как это сказать, Лина! Я тебе звоню. Я думаю о тебе. Я не смогу приехать в этом году. Декабрь — это такой месяц у нас — конец года, подведение итогов, это множество праздников, я должен быть с детьми… Но я хочу тебя видеть. Я приеду в начале года, Лина. Я хотел тебя спросить, ты бы хотела со мной встретиться?

— Да, Майк, — ответила Лина, не задумываясь.

Нет, нельзя сказать, что не задумываясь. Она думала о возможности такого звонка постоянно. Женская интуиция ей подсказывала, что это может произойти, даже должно произойти. И все ее сомнения насчет Аси отвергались этими настойчивыми сигналами интуиции. И она дождалась.

— Спасибо, Лина. Я очень рад. До встречи у вас в Сибири.

— До встречи, Майк, — ответила Лина с каким-то неожиданными для нее самой сексуальными нотками в голосе.

Она почувствовала себя совсем освобожденной от алкоголя и решила принять ванну. Она погрузилась в теплую воду, которая возбудила фантазии о близости с Майком. Они даже не поцеловались ни разу, но ей казалось, что абсолютно уже знает его как мужчину…

ХХХ

НОННА положила трубку и весело сказала: