Наживка для вермахта

– Что, не будем окопы для орудий рыть? – спросил один из рядовых.

– Если хочешь, можешь остаться и копать до прихода наших частей, – ответил Шубин. – Правда, не знаю, как они к тебе отнесутся. А мы двинемся на север, где заканчиваются немецкие траншеи.

И группа пошла искать обход немецких позиций. Его нашли без труда и двинулись на восток, к своим. Однако предстояло еще преодолеть полосу земли, занимаемую румынскими войсками. Между тем уже близился рассвет, и Шубин начал беспокоиться. Он не знал, есть ли поблизости такой же просвет в румынских позициях. Возможно, такой просвет имелся, но искать его не было времени. Значит, предстояло преодолеть вражеские позиции. Только оставался вопрос: как преодолевать – с боем или вновь использовать хитрость?

Шубин подумал и решил снова использовать благоприятные факторы: немецкую форму на нем, румынскую – на бойцах, свое знание немецкого языка и его незнание румынами. Однако требовалось немного изменить легенду.

– Значит, так, – объявил он своей группе. – Имейте в виду, что теперь вы – немецкие солдаты. Вы надели румынскую форму для обмана противника. Кто-нибудь знает какие-нибудь немецкие слова?

– Я знаю, – откликнулся один из бойцов. – «яволь», а еще «хенде хох» и «Гитлер капут».

– А я знаю «битте, битте» и «шнель», – заявил другой.

– Так, про «Гитлер капут» вы пока забудьте, – велел Шубин. – Остальные слова запомните. И когда я там буду объясняться с румынами, вы между собой их негромко так повторяйте – ну, словно вы умеете по-немецки разговаривать. Понятно? Тогда пошли.

И он повел свою группу прямо на румынские позиции.

Снова, как и час назад, при приближении к немецким позициям, последовал грозный оклик. И хотя Шубин не знал румынского языка, он догадался, что его спрашивают «Кто идет?». И тогда он резко и твердо, но по-немецки, ответил:

– Идет отряд вермахта! Требую немедленно пропустить!

Ответом было молчание. Очевидно, румын, задававший вопрос, оказался в таком же затруднении, как и сам Шубин: он не знал немецкого, но понимал, что говорят на языке грозных немцев, и говорят по-командирски сурово. В румынских окопах началась беготня – видимо, послали за человеком, который знал немецкий. «Так я скоро со всеми румынами, которые по-немецки понимают, познакомлюсь», – подумал Шубин. Сам он тем временем не стоял на месте, а продолжал идти к вражеским позициям. Так, по его мнению, должен был вести себя немецкий майор, «истинный ариец». Он не должен был послушно ждать, когда его пустят в нужное место, а должен был идти туда без спроса.

До вражеских окопов осталось всего несколько метров, когда там вспыхнул луч сильного фонаря и послышался голос, произнесший по-немецки, хотя и с чудовищным акцентом:

– Назовите свое имя!

– Я майор Генрих Грюндиг! – твердо заявил Шубин. – А кто вы такой?

– Я капитан Мирчо Стоянов, – последовал ответ. – Я командую этой ротой.

– В таком случае, господин капитан, перестаньте слепить меня вашим прожектором, – потребовал Шубин. – И помогите пройти через ваши окопы дальше, к русским позициям.

Румын в ответ что-то проворчал, но фонарь отвел в сторону. Шубин подошел вплотную к окопу, скомандовал шедшему сзади бойцу по-немецки:

– Помоги мне спуститься, Фриц!

И тут же шепнул тот же приказ солдату на ухо, но уже по-русски.

– Яволь! – браво ответил солдат.

Он спрыгнул в окоп и помог своему командиру спуститься в него. Вслед за Глебом в него спустились и остальные.

Разговаривавший с Шубиным капитан с удивлением осмотрел форму шубинского отряда и спросил:

– Позвольте, майор, но почему на ваших солдатах наша форма? И что вы собираетесь делать впереди наших позиций?

– Румынскую форму мы надели, чтобы ввести противника в заблуждение, – объяснил Шубин. – К тому же всем известна храбрость румынских солдат. Пусть русские нас боятся! А идем мы для того, чтобы установить наблюдательный пост вблизи русских позиций. У нашего командования есть сведения, что в ближайшие дни русские могут попытаться нанести удар на этом участке. И наше командование хочет получать сведения о передвижениях русских немедленно, как только такое передвижение начнется.

– Но ведь это крайне опасно! – воскликнул румын. – Если русские и правда перейдут в наступление, вас никто не сможет защитить!

Шубин надменно вздернул подбородок и ответил так:

– Германский солдат не боится смерти – он боится только позора! Насколько мне известно, румынские солдаты отличаются такой же храбростью. Мы готовы погибнуть. Но мы принесем большую пользу вермахту, пользу нашему фюреру! Хайль Гитлер!

И он выбросил руку в нацистском приветствии. Румынскому капитану ничего не оставалось, как повторить этот жест. Шубин так построил беседу, что не давал своему собеседнику ни секунды для раздумий, для принятия решений.

– Было приятно познакомиться, господин капитан, – продолжал говорить Шубин. – Нам пора занять позицию. Если услышите выстрелы, знайте: это противник атакует наш окоп. Но не надо приходить нам на помощь! Мы сами постоим за себя!

После этого он опять скомандовал своему солдату по-немецки:

– Не стой столбом, помоги мне вылезти!