Наживка для вермахта

– Утром и твоего пленного расспросим, – пообещал Уколов. – А теперь… Теперь, Шубин, слушай меня очень внимательно. Я сообщу тебе одну вещь, которую наше командование хранит в глубокой тайне. Давай сюда свою карту, я потом с нее все данные спишу. А ты сейчас посмотри на мою карту.

И начальник разведки расстелил на столе большую карту Сталинграда и его окрестностей.

– Слушай же. Командование разработало план операции, которая предусматривает окружение и разгром всех вражеских войск в районе Сталинграда. Операция получила кодовое название «Уран». Разработана она в Ставке Верховного главнокомандующего при участии генерала Жукова. Согласно плану операции, два наших фронта – Юго-Западный и наш, Сталинградский, – одновременно наносят удары по сходящимся направлениям. Удары должны быть исключительно мощными! Прорвав фронт противника, наши части должны встретиться в районе города Калач-на-Дону. Вот здесь.

И Уколов указал на кружок в шестидесяти километрах от Сталинграда.

– Операций такого размаха мы до сих пор не проводили, – продолжил рассказ начальник разведки. – Поэтому подготовка к ней такая тщательная. И режим секретности строжайший. Нам очень важно, чтобы слух об этой операции не дошел до немцев. Мы даже нашим офицерам пока ничего не говорим. И новые части не переправляем на этот берег Волги, и новую технику в Заволжье держим.

– Значит, вот почему наши истребители не прикрывают переправу через Волгу! – сообразил Шубин. – Я когда сюда добирался, слышал разговоры солдат, что самолетов у нас совсем мало, не можем баржи защитить.

– Да, эти разговоры – часть плана по поддержанию операции «Уран» в тайне, – подтвердил Уколов. – Внезапность удара имеет для нас исключительно важное значение. Так вот: если операция пройдет удачно, немецкая Шестая армия, а с ней и много итальянских и румынских войск окажутся в окружении. И тогда многое будет зависеть от того, сколько запасов еды, снарядов, патронов и всего прочего находится в их распоряжении. От этого зависит, сколько времени они смогут продержаться в окружении. Вот почему командующий фронтом поручил мне узнать объем этих запасов. А я, в свою очередь, послал тебя с заданием в немецкий тыл. Сведения, которые ты принес, нужны нам не сейчас – они будут нужны позже, после успешного завершения операции. Но тогда эту разведку будет провести труднее.

– Да, сейчас немцы были довольно беспечны, – согласился Шубин. – Но у меня вопрос: если готовится такая важная операция, то для ее успеха нужна глубокая разведка в тылу противника. Тут многое нужно узнать…

– Ты совершенно прав, капитан, – кивнул полковник Уколов. – И это вторая причина, почему я так ждал твоего возвращения. И почему не даю тебе отдохнуть, а мучаю разговорами, хотя уже идет второй час ночи. Да, нам очень нужны сведения о противнике. Особенно о румынах. Мы о них практически ничего не знаем. Какие части стоят на нашим участке, где они расположены, какая у них система связи, какое вооружение… Нам нужно знать как можно больше! Поэтому я даю тебе новое задание: отправиться в тыл румынам и узнать о противнике все, что только возможно.

– Я готов! – ответил Шубин. – Когда прикажете отправляться – завтра?

– Не гони лошадей, капитан, – усмехнулся начальник фронтовой разведки. – Тебе необходимо отдохнуть. Не много ты разведаешь, если будешь падать от усталости. Даю тебе два дня на отдых. А потом отправишься в новый рейд. Сам как думаешь: один отправишься или будешь группу собирать?

Шубин на несколько минут задумался, потом спросил:

– Мне ведь нужно осмотреть большой участок местности, верно?

– Да, мы намереваемся совершить прорыв на фронте шириной километров в пятьдесят, – подтвердил Уколов.

– Значит, пешком я тут ходить не смогу, – заключил капитан. – Вот я приехал сюда на немецком мотоцикле. А что, если мне и в разведку на нем отправиться? Так я смогу осмотреть все пятьдесят километров фронта, а заодно и в тыл к румынам съезжу.

– А что, интересное предложение! – заметил Уколов. – До сих пор никто так не делал, ну и что? Ты будешь первый. Но в таком случае тебе понадобится водитель.

– Да, будет нужен водитель, а еще хорошо бы иметь стрелка, человека для огневой поддержки, – сказал Шубин. – И надо, чтобы оба владели немецким языком. Как я имел случай убедиться, румынские офицеры говорят по-немецки, и к тому же испытывают к немцам глубокое почтение.

– Вот с этим делом, боюсь, не получится, – огорченно произнес полковник. – Мало у меня в разведке ребят, которые бы в совершенстве владели немецким. Если и говорят, то с акцентом. Одного, пожалуй, найду, а двоих – нет. К тому же этот один, Костя Лыков, по образованию словесник, до войны работал учителем и мотоциклом управлять не умеет. Придется тебе взять водителя немного…

– Нет, это неудобно… – сказал Шубин, подумал немного, а затем не слишком уверенно предложил: – А что, если мне взять с собой моего немца? Я имею в виду Грубера, который со мной приехал. Он парень вроде сообразительный. Если с ним пару дней поработать, мозги ему вправить, может быть, можно будет его использовать?