Назад дороги нет

– Сначала мы были врагами и строили друг другу козни, но потом стали одной семьей, – весело говорила Эмма. Глаза ее слегка затуманились, она словно вспомнила как в ее жизни появился Калеб. Улыбка девушки стала теплой и ясной, с какой-то нежностью она посмотрела на юношу, и он ответил ей взаимностью. Потянулся к ней, щелкнул по ее маленькому носу, от чего она смешно наморщилась. Все их движения были пропитаны теплотой и заботой. При взгляде на них сразу складывалось впечатление, что у них близкие и доверительные отношения. Ричард даже ощутил легкую зависть, у него никогда ничего подобного ни с кем не было.

– Так всё и было. – Калеб перевел смеющийся взгляд на Ричарда и указал на него рукой. – А это Ричи. Мы вчера познакомились, и решили вместе жить.

Эмма, которая в это время делала глоток воды, вдруг резко закашлялась, прикрыла ладонями рот, во все глаза удивленно уставилась на друзей.

– И как же вы познакомились?

– Сели рядом в пабе… – Калеб задумчиво почесал лоб, – Ну в этом… Ну как он называется? Там ещё Фрэнки работает…

– «Мэд Хорс» – в один голос воскликнули Ричард с Эммой и удивленно переглянулись. Юноша улыбнулся ей, одной из своих самых приятных улыбок, и вдруг с каким-то удивлением отметил, что щеки девушки слегка порозовели. Она опустила голову, закусила губу и быстро на него взглянула. Глаза ее сияли.

– Точно, – Калеб щелкнул пальцами. Обмен взглядами между Ричардом и Эммой ушел от его внимания и, как ни в чем не бывало, он продолжал. – Так вот, мы разговорились, и я понял, что он хороший парень и позвал жить к себе.

Ричард понял почему друг смолчал, о причине их знакомства и краже всех его денег мелкими воришками. Это ведь были младшие братья Эммы и Калеб не хотел ее расстраивать. Он решил, что тоже об этом не заговорит. Эмма была такой милой и веселой, ему не хотелось видеть, как она грустит. Однако же, если ему удастся встретить близнецов, Ричард не сомневался, он отлепит каждому по подзатыльнику, чтоб неповадно было воровать.

– Ричи, ты недавно приехал в Эн-Си?

От его размышлений, юношу отвлек голос Эммы. Он вскинул голову, увидев, что она на него смотрит.

– Да, я приехал из Ротфолда вчера утром, – слегка хмурясь ответил он.

О своем месте рождения Ричард не хотел говорить. Ротфолд являлся маленьким городком, где было чуть больше тысячи жителей и каждый знал друг друга по имени. Сам того не желая, Ричард вспомнил маленькие кирпичные домики, построенные близко друг к другу, аккуратные деревянные заборы, за которыми хозяева поливали газон и непременно вытягивали шеи, желая подслушать секрет соседа или очередную выдуманную сплетню, узкие неприметные улицы, по которым носились подростки, задирали девчонок или мальчишек помладше. А если в этом городке что-то случалось, то уже через час все жители знали об этом событии, пылко обсуждали и осуждающе качали головой, как, например, когда старшеклассница Элли Милс забеременела от женатого учителя математики. Мать Ричарда тогда поджала губы, неодобрительно вздохнула и заставила его пообещать ей, что он никогда не свяжется с такой же легкомысленной девицей. Единственной достопримечательностью Ротфолда был старенький музей истории.  Маленький и покосившийся, он не разваливался каким-то чудом – старая крыша протекала, половицы поскрипывали при ходьбе, а запылившиеся экспонаты отдавали дань минувшим дням и мало кого интересовали. Музей почти никогда не посещали, и только Ричард проводил там много времени, да и то, потому что заведующим музея был отец Одри Трентон, уже не молодой сгорбившийся мужчина со смешной бородкой и маленькими добрыми глазками, он часто болел, сильно кашлял и не мог встать с кровати, оставлял Одри в музее за главную. А Ричард, прячась за чучело медведя или за полкой с редкими изданиями древних книг, наблюдал за ней не отрываясь. Наблюдал за тем, как она улыбается, или накручивает локон волос на тонкий пальчик, как слегка хмурится, читая свою книжку, звонко смеется, прикрывая рот маленькой ладошкой, когда пришедшая навестить ее подруга рассказывает шутку. Он понимал, что мог показаться одержимым, но ничего не мог поделать, ему так нравилось на нее смотреть. Хотелось подойти к ней, сказать простое: «привет» или, например, «мне нравится ваш с отцом музей», или «а что ты сейчас читаешь?», но он так и не решался, боялся, что она посмотрит на него как на пустое место, скорчит недовольную рожицу, и отвернется, не одарив  его и словом, а теперь уже поздно об этом сожалеть.

Ричи почесал лоб, неловко вздрогнул, осознав, что Эмма с ним говорит, а он ее почти не слушал, прислушался к ее словам.

– Те’ понравится в Эн-Си. Ся сила в этом городе исходит от молодёжи, – пылко говорила девушка. Лицо ее одухотворенно сияло. – Гиллз устроили настоящую революцию – сломали классовый барьер, и каждый могёт быть кем хочет.