Навстречу звезде

По дороге к лесу меня не покидали мысли о диалоге с Милой. Сказанное ей было необдуманно относительно животных, выращенных и убитых для еды. Но в её озлобленности к мясоедам есть здравое зерно, если выделить из них охотников. Не людей, живущих в далёкой глуши и солящих себе мясо впрок, не имея возможности сходить и купить его в супермаркете. Таких остались единицы. А охотников, для которых убийство животного – это спорт, а его поедание – некое ритуальное действо. Игра для взрослых. Самый отвратительный вид этой игры, когда охотники обращаются в специализированные заказники, где животных кормят и охраняют – растят в диких условиях, создавая резервации с обильной кормовой базой, стимулируя этим рост популяции. Обустраивают специальные замаскированные места вблизи кормушек и сажают туда клиентов-охотников, которым не составляет труда убить пришедшее на давно знакомое «безопасное» место животное. Казалось бы, что при такой охоте всё более гуманно. Но, на мой взгляд, это уже просто убийство. Нет необходимости выслеживать зверя, выход зверя на охотника практически гарантирован, риски минимизированы. Такая охота не несёт в себе ничего, кроме кровожадности. Возможно, это такой способ доказать себе собственную состоятельность, способ превознести себя над сильным животным ради иллюзии собственной мощи.

Некий адлеровский комплекс неполноценности.

Через лес петляя тянулась заросшая автомобильная дорога. Судя по довольно высоким деревцам, выросшим из колеи, ей не пользовались уже несколько лет. Приятный влажный воздух леса пах мхом и прошлогодней листвой. Где-то в гуще леса были слышны птичьи песни. Вся эта сказочная атмосфера наполняла меня покоем. Я шёл по мягкой траве, изредка перебираясь через упавшие деревья, пока не начало темнеть. По дороге мне попался малинник с переспевшими ягодами, чуть поодаль от него я заметил пачку устричных грибов на старом пне, который напоминал голову какого-то гнома или лешего с бородой из корней и шапкой мха. Небо было ясное, и я решил не ставить палатку, а устроить себе спальное место на раздвоенном стволе упавшего дерева около дороги. Застелив стволы пропиленовым ковриком и спальником, прилёг на минутку, для того чтобы исключить ночную установку палатки или сон на земле в случае неудобства. Постель была чудесная. Словно колыбель посреди темнеющего леса. Набрав хвороста, я развёл костёр прямо в колее дороги. Поджаренные на пляшущих языках пламени грибы дополняли атмосферу первобытной романтики аппетитным ароматом. Уже появились звёзды. Первой, как всегда, моя – путеводная. Сытый и забывший обо всех злободневных проблемах, я закутался в спальник. И утонул в звёздном небе, том же самом, что укрывало людей и до меня десятки тысяч лет.

Глава III

Кто знает, может быть, жить – значит умереть, а умереть – жить.

Эврипид

День шестнадцатый, 3 сентября

Проснувшись с рассветом и муравьём-разведчиком, торопливо бегущим по моей щеке, я вскочил от неожиданных гостей. В нескольких метрах от моей постели стояли четыре косули и с любопытством смотрели на меня. Через мгновенье неудобного молчания они синхронно в один прыжок скрылись за кустами. Удивительно, что ещё можно увидеть дикое животное в такой близости от поселений. Я не торопясь сделал все утренние дела, предварительно воскресив огонь в тлеющем кострище. На завтрак было то же, что и на ужин, но теперь всё казалось горьким от остатков зубной пасты во рту. Шагалось бодро, несмотря на сыроватые от росы ботинки и скользкую траву. Щебетание птиц и не по-осеннему яркое солнце грели душу. Листва деревьев начинала желтеть, и казалось, что это не от приближающейся зимы, а от прикосновения солнечных лучей. Я шёл и шёл вперёд, не замечая течения времени.

Спустя какое-то время я вышел из леса на заросшее сорняками поле. Одежда взмокла от пота. Подошвы ног горели, натёрлись из-за мокрой обуви. Во всём моём накопившемся недовольстве чувствовалась усталость. Я присел на пень у окраины леса. Снял ботинки и носки, опутанные травинками и паутиной. Кожа ступней была белой и сморщенной, как лоб старика, умудрённого прожитой жизнью. Вдали по полосе редко посаженных тополей угадывалась трасса. Я хотел отдохнуть подольше, но ледяной осенний ветер, гуляющий по полю, погнал меня к дороге.

День перевалил за середину. Я остановился на обочине дороги, чтобы высыпать из ботинок мусор и снять с себя репьи. Вдали показались фары машины. Я поднял руку с жестом, принятым в случае просьбы подвезти. И знак мой был увиден.

– Здорово. Давно стоишь?

– Добрый вечер. Стою минуты три, как машину вашу увидел. На дорогу только вышел.

– А где шёл-то?

– Просто шёл на север.

– Может, скрываешься от кого? Уголовник или от них бежишь?

– Нет, – улыбаясь, ответил я, – путешествую.

– Не самое туристическое место. Садись давай, а то время тратим.

Я сел в его большой тёмно-зелёный джип, какие были популярны у людей, для которых статус превыше всего. И мы поехали.