Навстречу ветру

На этом экскурсия не закончилась. Меня повезли по узким старинным улочкам. На одной из них маленький музейчик, где проживали вдовы погибших моряков. Очень скромный, уютный быт, низкие потолки, маленькие окна. Все трогательно, и веет стариной. Приехали домой, вечер провели за просмотром фотографий, кассет, я рассказывала о своей семье, насколько мне позволяло знание немецкого языка. Было так тепло, уютно — как дома, никакого напряжения, как будто я знала их много лет. Из рассказа Вилли я узнала, что этот дом он построил своими руками и живет в нем с 1987 года.

На следующий день мы поехали по каналу на пароходе. Узкий канал вьется, как лента, по обе стороны живописные берега. Всю поездку вел экскурсовод, видимо с юмором, пассажиры все время смеялись, но, к сожалению, недостаточное знание языка лишило меня этого удовольствия — на юмор его не хватило…

Нельзя не вспомнить посещение Ратуши в центре Гамбурга, там тоже находится музей. Изумительной красоты апартаменты, роспись, позолота, картины… Но цель нашей поездки — Вюрцбург. И вот машина нагружена едой, соками, водой, и мы отправляемся. Переводчиков нет, едем втроем, но понимаем друг друга. Вскоре приезжаем в Вюрцбург. Узнаем в справочном агентстве, в какой гостинице есть места. Довольно долго администратор обзванивает отели, нигде мест нет — проходит какой-то съезд. Нам дают адрес в восьми километрах от города, едем туда и устраиваемся. Отдельная комната с душем, туалет в коридоре, больше никого нет, только мы трое. Эти несколько дней были очень напряженными. В Вюрцбурге посетили резиденцию архиепископа, где невероятной красоты залы, роспись на потолках. Экскурсовод рассказывает, но я далеко не все понимаю. Но все-таки одно поняла: здесь много росписей Антона Урлауба, нашего общего предка. В частности, одна из комнат — игровая, где играли, читали, выступали, — вся из зеркал с бронзой. Зеркала соединены живописными медальонами, их около сорока. В росписи принимали участие пять художников, в числе которых был Антон Урлауб.

В соседней комнате, в витрине под стеклом, сохранился фрагмент подлинной игровой комнаты, какой она была до реставрации. Ведь город Вюрцбург во время войны был сильно разрушен. Я видела макет в музее, города нет, смотреть страшно, ни одного целого дома. Как говорят немцы, город бомбили американцы. И вот наконец мы подъезжаем к музею, который стоит на самой высокой точке города и обнесен старинными каменными стенами. Тут же в вестибюле я купила каталог с замечательным автопортретом Георга Антона Урлауба на обложке. В этом каталоге почти все работы этого замечательного художника. С невероятным волнением я поднималась по лестнице в музей, где, как я уже знала, много работ моих предков. И первое, что я увидела, — тот самый автопортрет; я долго стояла перед ним, и мысли вихрем проносились в моей голове.

Три картины Георга Антона Урлауба, затем Георг Христиан Карл (1749–1811). Портрет Марии Сильвер, жены Георга Антона, далее Георг Антон Абрахам, семейная картина. На полотне художник Карл Урлауб, Сюзанна, Магдалена, Доротея, сестры художника (1744–1786). Георг Карл — портрет Иоганна Сильвера (1749–1811). Георг Антон Абрахам Урлауб — «Портрет дамы» (1744–1785). Георг Карл Урлауб — внушительный (2 × 1 м) портрет пастора Франца Шайнера (1779). Георг Кристиан — огромный портрет Марии Виктории (6 × 2 м, 1718–1768). Довольно большой зал целиком посвящен творчеству семейства Урлауб. С утра до четырех часов мы ходили по музею. После заехали еще в одну кирху. На скамьях сидели прихожане, человек двадцать, пастор произносил проповедь. Я его хорошо разглядела — небольшого роста, сухощавый, лет семидесяти. Когда проповедь закончилась, Вилли подошел к пастору, представился, представил меня, назвал мою фамилию, сказал, что мой отец во время войны был сослан под Свердловск. И вдруг в ответ пастор, пожимая мне руку, сказал: «Это Урал, а я был военнопленным в Челябинске, это Сибирь». Вот какие бывают встречи!

7 сентября 2001 года. Едем в небольшой городок Тюнгерсхайм к дому, где жили Урлаубы. Дом в прекрасном состоянии, видимо, охраняется местными властями. Живут в нем люди, не имеющие отношения к моим далеким предкам. Хозяйка, пожилая женщина, очень радушно нас встретила, провела по всему дому. Мы поднялись на второй этаж по старинной лестнице из красного дерева, которая сохранилась с тех далеких времен и по которой поднимались Себастьян и его сын Георг Антон. И вот теперь мы поднимаемся в бывшую спальню Урлаубов. Это маленькая комната с невысоким потолком, на котором красуется великолепный плафон, выполненный Себастьяном Урлаубом. Для того чтобы заснять его, я легла на пол и, как могла, сфотографировала старинный потолок.