Навстречу судьбе

Дженна не могла с уверенностью сказать, кто вы­играл эту схватку, но перевес был явно на стороне противника. Странно, но она совсем не чувствовала стыда оттого, что ее застали плачущей. У Алена было, по крайней мере, одно достоинство: он умел снимать напряжение и успокаивать. С другой стороны, если бы не он, успокаивать Дженну не понадобилось бы — она просто отказалась бы от поездки во Францию. Это обстоятельство перевешивало все достоинства Алена.

Ужин был великолепным. Дженна переоделась в мягкое шерстяное темно-синее платье и связала воло­сы лентой на затылке. Успокоившись, она почувство­вала, что обязана своим состоянием усилиям Маргари­ты хоть немного скрасить первый вечер в этом доме. Дженна по-прежнему не могла считать его хотя бы отчасти своим. Чем больше времени она проводила с матерью Алена, чем дольше дышала воздухом этого дома, тем острее ощущала себя чужой, незваной го­стьей, которая явилась сюда, чтобы нарушить покой этого места, вторгнуться в жизнь его обитателей.

Дженна не могла понять, для чего Ален настоял на ее приезде — если только не для того, чтобы заставить ее понять: она не имеет права вмешиваться в их про­шлое. В конце концов, Ален был человеком себе на уме и иногда кидал на нее украдкой весьма красноре­чивые взгляды. От них по спине Дженны пробегал холодок.

Во время ужина Дженна не раз вздрагивала, заме­чая пристальные взгляды Алена, особенно обращенные на ее блестящие серебристые волосы.

— Какая расточительность! — Маргарита улыбну­лась, когда они приступили к десерту — нежной мелкой землянике в меринговых корзиночках с кремовы­ми загогулинами. — Для земляники сейчас не сезон, она стоит очень дорого, но Ален купил ее в Париже сегодня утром. Полагаю, за ней гонялась одна из мно­гострадальных секретарш Алена.

Ален просто кивнул и улыбнулся, а Дженна с лю­бопытством взглянула на него. У Глина и Неда Кларка была всего одна секретарша, а у Алена, видимо, не­сколько. Сдержать любопытство было невозможно.

— Вам требуется несколько секретарш, месье? — холодно осведомилась Дженна.

— Одна работает, остальные сидят у меня под каб­луком, — насмешливо отозвался Ален, пренебрегая холодным тоном Дженны. Этот ответ не удовлетворил ее любопытство.

— На самом деле достается всем, — объяснила Маргарита, когда Ален отошел к телефону. — Ален слишком много работает и того же требует от других. Одному секретарю просто не справиться с такой на­грузкой. Ален — финансист, Дженна, глава компании Лемаршана и Клемана. Эту ношу он унаследовал от отца. Название компании осталось прежним, но те­перь в ней нет никаких партнеров. Вся ответствен­ность лежит на Алене, и я рада, что удалось вытащить его сюда, заставить передохнуть хотя бы несколько дней, но полагаю, вечером в воскресенье он помчится в Париж, несмотря на мои протесты. Мой сын редко отдыхает. В финансовом мире не бывает затишья.

Теперь Дженна поняла, откуда у Алена такой вели­колепный дом на окраине Парижа. Она поняла, отку­да у нее взялось ощущение, что Ален способен купить за наличные всю улицу, где она жила. Вероятно, он действительно мог это сделать, и уж конечно, ему ни­чего не стоило выложить крупную сумму за ее долю этого дома, достаточную, чтобы соблазнить любого.

Но зачем он настаивал на ее приезде? Почему отказы­вался приступить к делу, пока она собственной персо­ной не прибыла во Францию?

Она продолжала размышлять, когда Ален вернулся в комнату и улыбнулся матери.

— Звонила Клодина, — сообщил он. — Она рва­лась приехать сегодня же и поболтать, но я убедил ее, что все мы устали и засыпаем на ходу.

— Я и вправду засыпаю, Ален, — мирно подтвер­дила Маргарита. — Но если ты хочешь встретиться и поболтать с Клодиной или прогуляться с ней при лу­не…

— Как романтично! — рассмеялся он, садясь, что­бы допить кофе. — У этой идеи всего один недоста­ток: сегодня луна отсутствует. И потом, Дженна дол­жна ложиться пораньше, пока она здесь.

— Надеюсь, вы не собирались прихватить и меня на романтическую прогулку с подругой, — колко от­реагировала Дженна, вспыхнув при мысли, что с ней намерены обращаться как с инвалидом. — Я уже ви­дела свою комнату и вполне смогу добраться до нее — если, конечно, вы нарисуете приблизительный план!

Маргарита рассмеялась, услышав, как надерзили Алену, а тот устремил на Дженну насмешливые глаза.

— Ничуть не сомневаюсь в вашей способности разыскать свою постель. Я опасался только, согласны ли вы лечь так рано. Помните, вы сюда приехали под­копить силенок.

— Я помою посуду, — со сдержанной яростью произнесла Дженна. Ей еще не хотелось спать, а вдо­бавок разбирало любопытство, что за фея сумела окол­довать Алена Лемаршана, посему она намеревалась за­держаться внизу и выяснить это.

Маргарита не стала возражать. Она унесла свою чашку в другую комнату, а Ален остался на кухне. Он прошелся по ней и открыл дверцу машины, стоящей в ряду белоснежной кухонной техники.

— Посудомоечная машина, мадемуазель, — на­смешливо объявил он. — Мы загрузим ее вместе, n'est-ce pas? Своим искусством мытья посуды я обязан этой машине. Она еще ни разу ничего не разбила.