Навстречу Нике

Вчера вечером я заподозрил, что обычно приподнятое, чуть ли не праздничное настроение, возникающее во время вторничных занятий несколько увяло. И у моих слушателей. И у меня. Они упражняются, почти все стали реально ощущать то, что называется биоэнергетикой, внимательно слушают, записывают то, о чём я говорю, прилежно читают и конспектируют получаемые от меня книги.

Но за месяцы наших занятий мною теперь стала ощущаться некая рутина.

Я решил взбодрить всех. Заодно и себя. Хотя бы по случаю окончания курса лечения.

…Когда я последний год занимался в «Лаборатории биоэнергетики при обществе им. Попова», там стала появляться немолодая женщина, как впоследствии выяснилось, инженер–химик. Во сне она регулярно посещала некую Всемирную школу знаний.

Никто её к нам на занятия не приглашал. Легко было посчитать её одной из тех полоумных дамочек, что надоедливыми роями всегда вьются вокруг «интересненького», будь то парапсихология, или модный тенор. Однако она обнаружила пугающую способность читать мысли, безошибочно диагностировать физическое состояние больных, мало того – провидеть ближайшее будущее. Оказалась глубоко верующим человеком, регулярно исповедывающимся и причащающимся в церкви. Как–то я удостоился счастья быть приглашённым в гости. Познакомился с её чрезвычайно простым и милым мужем – инвалидом Отечественной войны, без обеих ног, совсем взрослыми сыновьями, обожающими свою мать. Всё это привело к тому, что мои сомнения отсеялись. Я понял, что именно в то время, когда заканчивал заниматься в лаборатории, Провидение прислало ко мне Инструктора.

Три года я имел возможность изредка беседовать с Инструктором. В моей книге «Скрижали» ты сможешь кое–что прочесть о содержании этих бесед. Через три года её муж, ездивший на инвалидном «Запорожце» с ручным управлением, лоб в лоб столкнулся на шоссе с грузовиком, управляемым пьяным водителем. Погиб.

С тех пор мой Инструктор исчез. Больше я её никогда не видел.

Так вот. Однажды я услышал историю, которую и рассказал вчера членам своей группы. Для того, чтобы все мы сбросили с себя пыль обыденщины.

…Хотя бы раз в месяц она посещала баню, парилку. В одном из снов про занятия во Всемирной школе знаний какие–то две её соученицы, молодые женщины, американки, которых она, конечно, никогда в реальной жизни не встречала, с сочувствием выслушали её жалобу на то, что она никак не может стать целительницей, ибо сколько ни читает книг по медицине, ни листает красочные анатомические атласы, не может совместить в своём воображении одновременную работу всех органов, как это происходит в организме человека. Обе американки обещали ей молитвенную помощь.

После этого сна настал день, когда она пришла в баню. С шайкой, веником отворила дверь парилки. Там находился десяток женщин. Все они были заняты своим делом, и никто из них даже не заметил того, что из глубины мокрой от горячего пара стены возникает изумительной красоты нагая девушка. Обе стороны её тела растворяются направо и налево, как створки раковины, и становятся видны все внутренние органы, ясна их работа, взаимосвязь.

Затем створки закрылись, девушка стала исчезать в глубине стены.

Самое интересное случилось потом, много позже этой, рассказанной мне неправдоподобной, мистической истории. В мои руки попал напечатанный на машинке кустарный перевод с английского книги профессора Ш. Карагулы «Порыв к творчеству», где, в частности, упоминается о той самой Всемирной школе знаний, которую некоторые жители разных стран посещают во сне. Но ещё поразительней, Ника, что вчера, когда я поведал об этой истории, одна из моих слушательниц, взволнованная, сказала: «Владимир Львович, боялась вам признаться, я уже год посещаю во снах ту школу и, кажется, видела тех самых американок…»

Сегодня утром, когда уже пришла Лена, мы с тобой поливали цветы в оранжерейке. Они почувствовали приближение весны, тронулись в рост. Вовсю белыми крупными цветами, сантиметров по 15 в диаметре, цветет наверху фаленопсис амабилис. Тебе, конечно же, захотелось полить именно его.

Я поставил тебя на стул, подал пластмассовую леечку, наполненную водой. Ты была в чёрных колготках, синем свитерочке. По своему обыкновению, без тапочек. Встала на цыпочки и начала поливать не столько корзину с висящей под люминесцентными лампами орхидеей, сколько свои ноги.

В оранжерейке к лампам тянутся проводочки. С водой и электричеством шутки плохи. Поэтому я мигом пресёк это безобразие. Схватил тебя, поставил на пол.

И почувствовал такую боль в пояснице, что не смог разогнуться, застонал. Из кухни вбежала Лена, помогла добраться до тахты, кое–как улечься. Приговаривала:

— Вам же нельзя из–за глаз поднимать больше трёх килограмм! Почему меня не позвали? Недаром сегодня тринадцатое! Зачем вы её на руки берёте? Разве не знаете?

— Знаю, Леночка… Сделай милость, открой секретер, найди там среди лекарств пентальгин и принеси воды, запить.

— Я сама, сама принесу папе водичку, – засуетилась ты, как бы чувствуя свою вину.