Навсегда в твоем сердце

Приближалась церемония коронации, официальное признание Акила в роли короля на престоле. Он сосредоточился исключительно на делах. Мало спал, несколько часов после захода солнца, мало ел, концентрировался на работе. Просыпался задолго до восхода, при этом вливая в себя кофе. Идея Тоби была официально предложена вниманию парламента и приобрела поддержку. Они планировали запустить программу через год, и волнение в королевстве стало весьма ощутимым. Королевский совет заметно оттаял после вечеринки, пресса была нейтральной, если не сказать восторженной. Наконец, Джоборо подготовилось к празднованиям.

Акил был полон решимости выступить на церемонии, уверенный в том, что напугал Тоби огромным списком дел. Она была непривычно тихой и рассеянной. В какой-то момент он даже решил выяснить, уж не случилось ли что-нибудь.

— Ты что, планируешь убить меня, как Юлия Цезаря? — съязвил он. — Я понимаю, что последние несколько недель был невыносим, но ты не проронила ни единого слова.

— Это предположение больше говорит о тебе, чем обо мне, — чопорно парировала Тоби и без особого аппетита уткнулась в миску со сливками и летними ягодами.

Акил нахмурился:

— Ты беременна?

Это предположение тут же вызвало реакцию.

— Бог ты мой, нет!

— У тебя начались…

— Если ты не дурак, — бросила Тоби угрожающе, — то не задашь этот вопрос.

— Тогда что с тобой не так?

— Возможно, дело в том, что у меня удивительно чувствительный муж, — выпалила она, но выражение ее лица было каким-то странным.

Акил вновь нахмурился, бросил салфетку на стол, наклонился и посмотрел ей в глаза.

— Может, хватит?! — воскликнула она, отступая.

Он знал, что раздражает ее, но ему нужно было добиться от нее хоть какой-то реакции.

— Ты нервничаешь из-за коронации?

— Мы что, играем в игру «Двадцать вопросов»?

— Не понимаю, о чем ты.

Увидев его лицо, она сдалась:

— Есть такая игра. И вообще, почему тебя волнует, что я чувствую? Мои чувства не имеют никакого значения.

Акил вздохнул:

— Если считаешь, что мне наплевать на тебя, Тоби, ты сильно ошибаешься.

От таких слов лицо жены напряглось. Она устремила взгляд на руки. Акил выжидал, попивая крепкий турецкий кофе и смакуя горьковатый привкус.

— Я не знаю, что мне делать после того, когда все это закончится, — ответила наконец она, указывая на землю, залитую светом раннего утра. — В смысле, куда отправиться? Вернуться в Дубай? Нигерию?

— Насколько я помню, тебе есть чем заняться в Дубае, и в любых твоих начинаниях дворец готов тебя поддержать. — Сейчас Акил не хотел зацикливаться на эмоциях. — Тоби, ты можешь заняться всем, чем захочешь! Заверши проект по оказанию помощи женщинам — и тем самым сможешь закрепиться в сфере благотворительности. Получи степень в экономике. Займись документальными фильмами, если хочешь снимать кино. Я могу устроить тебе тур доброй воли, и ты расскажешь о программе добычи полезных ископаемых. В конце концов, это было твое детище, и я отдаю тебе должное, Тоби. Ты теперь часть королевской семьи.

— Да, но в роли твоей жены мне не бывать, — тихо заметила девушка.

А хочет ли она этого? Он не осмелился спросить.

— Я не прошу тебя о разводе, Тоби, хотя ты, конечно, можешь его получить, если захочешь.

— Ты удивишься, — пробормотал она, отодвигая миску.

— Я не могу обещать любить тебя, Тоби. Мы заключили сделку, чтобы стать свободными.

— А если я не хочу этого?

И тут воцарилась тишина. Акил ощутил внезапный прилив гнева и смятения. Неужели она давит на него?

— Тоби, тебе придется, — взмолился он.

— Придется? О чем ты говоришь? Полностью игнорировать тот факт, что всякий раз, оказываясь в твоей постели, я понимаю, что для тебя это ничего не значит, и это больнее всего? Не обращать внимания на свои проекты и свои обязанности? Ты хочешь, чтобы я все бросила? Позволю себе напомнить, Акил, что я тоже человек. У тебя много советников, а я все же твоя королева. Мы оказались запертыми в этих обстоятельствах, так почему бы не остановиться на этом? Ты просто боишься признаться в своих чувствах.

Наконец она замолчала и отвернулась, пытаясь скрыть лицо. Ее бурная реакция застала его врасплох, он пытался осознать смысл ее слов.

— Ты хочешь остаться? Здесь?

— Разве это не логично? — Ее голос прозвучал сдавленно.

Теплота, присущая Тоби, отозвалась во всем его теле. Она будто предлагала ему решение проблемы, а он сомневался.

Акил женился на Тоби, чтобы удовлетворить потребность, которая долгое время не давала ему покоя.

Самое страшное то, что он с легкостью мог представить, как бы выглядела их совместная жизнь, и эти образы всплывали всякий раз, когда она садилась напротив него, или говорила с ним о государственных делах, или прижималась к нему в постели. Ее большие карие глаза были устремлены на него в ожидании ответа, а тело подавалось немного вперед.

— Акил, — прошептала она.

— Моя прекрасная Тоби, — сказал он тихо и что-то пробормотал на своем языке. Эти слова были полны нежности, а когда их губы встретились, ни один из них не удивился подобной реакции.

— Акил, — пробормотала Тоби.