Навоз как средство от простуды (хроники пандемии)

Друзья набегались за день, готовя Оздоровительный центр к открытию после карантина. Студенты вовремя не слили зелье из ванн. За время простоя лекарство высохло и покрыло слоем сухого навоза стенки джакузи. Теперь приходилось все отмывать и дезинфицировать.

В самый разгар метаболизма в дверь застучали. Авдеич выглянул в окно, но было темно, и пришлось идти открывать. К его немалому удивлению на крыльце обнаружился Степан Новоявленный.

Бывший участковый походил на бомжа. Немытые руки, изношенная одежда и грязный шарф вокруг головы свидетельствовали, что Степан где-то шатался по грязным углам. Новоявленный уже не светился. Он погас, как вывернутая в подъезде лампочка.

Быстро войдя в дом, Степан без приглашения уселся за стол, налил полстакана, выпил и стал быстро закусывать. Женька с Авдеичем молча наблюдали за действиями участкового.

– Ну, что застыли столбами, – сквозь набитый рот произнес Степан. – Садитесь, выпьем. Есть разговор.

Утолив жажду и закусив, участковый стал рассказывать о том, что случилось. Оказалось, что в ходе сеанса синхронизации святой дух покинул коуча социального инжиниринга. Но это была не единственная потеря. Самым неприятным было то, что Новоявленный перестал сиять огнем всемогущества. Это была трагедия.

– Понимаете, – объяснял Степан, – я ведь собираюсь на выборы президента*. Иду кандидатом сил света и тьмы. Единство борьбы и противоположности, как говорится. Меня уже поддержало общество слепых, союз экстрасенсов, ассоциация граждан СССР и черные футболисты из Слуцка. Мое сияние, ниспосланное свыше, – это мой пропуск. Без него какой из меня президент!

– Постой, постой, – всполошился Авдеич, – ты участвуешь в выборах?

– А что тут такого, – не понял Степан, – все участвуют: фермеры, блогеры, доярки. Каждая доярка должна управлять государством! А старый президент уже потерял энергию аффирмации и силу либидо. Ему теперь только коровам хвосты крутить, вот и пусть возвращается в свой колхоз бульбу собирать. Я – единственный освященный!

– Это ты брось! – воскликнул Авдеич. – Знаем мы, как ты засветился, были свидетелями.

– Не важно как, важно зачем, – парировал Степан. – Бог видит во мне приемника и подает мне знаки вибрации.

– Вон еще один приемник валяется на кушетке, – ответил Авдеич, открывая дверь в комнату и показывая ветеринара. – Бог шельму метит!

В темной комнате светился только Христофор Венедиктович. Ветеринар так и не пришел в себя после воздействия электрического тока. Друзья оставили его в доме, надеясь, что Христофор со временем разрядится и сам собою погаснет. Тогда его можно будет вернуть на работу в коровник.

Степан быстро вскочил с табуретки и осмотрел ветеринара. Он, как зачарованный, разглядывал внутренности Христофора. Внутренние органы по-прежнему притягивали бывшего участкового.

– Что вы с ним сделали? – наконец оправился Новоявленный. – Как вам удалось? Это… это же… Как такое вообще возможно?

– Не важно как, важно зачем, – съехидничал Авдеич. – Ну, и кто теперь пойдет в президенты?

– Этот будет на замену, – быстро нашелся Степан, – дублер, так сказать, на экстренный случай. Будет представлять меня на саммитах и детских утренниках… толку от этих посиделок все равно никакого.

Все вернулись за стол, где Степан изложил свою предвыборную программу. По его словам, главным был доступ к телевизору. Несколько сеансов всеобщей вибрации на денежный поток изобилия – и избиратели будут у него в кармане. Гармония лучей божественной энергии обновит психогенетику населения, которое у избирательных урн сделает правильный выбор в его пользу.

– Земной эфир струит зефир! – к месту вспомнил Авдеич строки Пушкина.

– Зачем тебе телевизор? – поинтересовался Женя, – в интернете столько всякого бреда, что и твой пойдет «на ура». Раздача бесплатных советов и сбор наличных привлечет адептов синхронизации.

– Слушайте, – неожиданно воспрянул Степан, – а давайте ко мне, в инициативную группу… заявление в ЦИК отнести, туда-сюда съездить… Хозяйственные вопросы – не моя стезя, я больше по идеологии. Мне нужны технологи, чтобы деньги не крали.

Друзья обещали подумать, исходя из того, что утром будет виднее. С тем и разошлись. Кандидату в президенты постелили на кухне, ближе к источнику энергии и холодильнику.

Акт двадцать первый

В обед к Оздоровительному центру им. д-ра Гишгорна подъехали два новых микроавтобуса с тонированными стеклами. Из первого вышел пожилой гладкий гражданин в дорогих очках, который впоследствии оказался профессором Гинсбергом. За ним показались пять человек разного возраста в белых халатах. Позже выяснилось, что среди них были два доктора и три кандидата наук. Последними вылезли незрелые аспиранты. Из второго автобуса вывалила съемочная группа Первого канала, корреспонденты ТАСС и Интерфакса. Последним из второго автобуса вышел «человек в черном». Это был неприметный гражданин в неприметном костюме, неприметном галстуке и неприметных туфлях. Человек был неприметной профессии в звании полковника.