Наваждение

Сегодня на сервировочном столике красовалась откупоренная бутылка — Хадсон увидел ее через окно столовой. Он посмотрел на часы. Потом прокрутил в уме, как все будет, что нужно делать. И замер: снаружи раздался шорох колес по гравию. Ну все. Хадсон затаил дыхание и ждал. Машина остановилась перед гаражом, звук мотора изменился. Дверь машины открылась, раздались шаги. Потом раскрылись двери гаража — сначала одна створка, затем другая: дверь была не автоматическая. Шаги направились к машине, хлопнула дверь, и мотор заработал чуть громче. В гараж, наполнив его светом фар и ослепив Хадсона, вполз капот «Роллс-ройса». Через миг фары погасли, мотор умолк, и гараж погрузился в темноту.

Хадсон поморгал, пытаясь восстановить зрение. Сжав рукоять пистолета, он вытянул его из-за ремня и осторожно двинул рычажок предохранителя. Теперь он ждал, когда объект включит свет в гараже, но ничего не происходило.

Пендергаст вроде бы сидел в машине. Почему? Сердце у Хадсона заколотилось; он старался контролировать дыхание и сохранять ясность мысли. Спрятался он хорошо: развернул чехол до самой земли, так что даже ног было не видно.

Может, Пендергасту позвонили по сотовому? Или он просто решил немного посидеть и отдохнуть, как делают некоторые, прежде чем выйти из машины.

С бесконечной осторожностью Хадсон высунул голову из-за чехла: в сумраке вырисовывались очертания неподвижного «Роллс-ройса», тишину нарушало только тиканье остывающего мотора. За темными стеклами ничего не было видно.

Хадсон ждал.

— Потеряли запонку? — спросили сзади.

С изумленным воплем Хадсон вскочил, рука инстинктивно дернулась, выстрел в маленьком гараже прогремел как взрыв. Хадсон попытался обернуться, но почувствовал, что из руки у него выкручивают пистолет, а горло сжимают железной хваткой; затем его развернули и прижали к машине.

— «В человеческой жизни, сей великой игре, — продолжил голос, — иной начинает как простофиля, а кончает как негодяй».[9]

Хадсон тщетно пытался вырваться.

— А каково, друг мой, ваше место в сем славном диапазоне?

— Не знаю, что вы там несете, — едва сумел выдохнуть Хадсон.

— Если будете держать себя в руках, я вас выпущу. Расслабьтесь.

Хадсон перестал дергаться и сразу почувствовал, что хватка противника ослабла — теперь он мог пошевелить руками и ногами. Повернувшись, Хадсон оказался лицом к лицу с Пендергастом — одетым в черное высоким человеком, светлые волосы которого светились в темноте, словно у призрака. В руке он держал нацеленный на Хадсона его собственный пистолет.

— Простите, мы еще не представлены. Моя фамилия — Пендергаст.

— Клал я на тебя, Пендергаст.

— Это выражение, употребленное в ругательном смысле, я всегда находил весьма необычным. — Пендергаст оглядел Хадсона с головы до ног и сунул его пистолет себе за ремень. — Не продолжить ли нам разговор в доме?

Хадсон уставился на агента.

— Прошу. — Пендергаст жестом указал на боковую дверь.

Помедлив, Хадсон подчинился. Быть может, удастся что-нибудь выгадать. Он вышел — Пендергаст шагал следом, — и по гравийной подъездной дорожке направился к облезлому крыльцу. Дворецкий открыл дверь.

— Джентльмен к нам? — спросил Морис, надеясь на отрицательный ответ.

— Только на несколько минут, Морис. Мы выпьем по рюмочке хереса в кабинете.

Пендергаст жестом показал Хадсону дорогу в небольшую гостиную. В камине там горел огонь.

— Садитесь.

Хадсон осторожно присел на старый кожаный диван. Пендергаст уселся напротив, посмотрел на часы.

— У меня всего несколько минут. Спрашиваю еще раз: ваше имя?

Хадсон попытался взять себя в руки и приспособиться к новому повороту событий. Он все еще надеялся что-нибудь выгадать.

— Имя не имеет значения. Я — частный детектив, работал на Траппа. Хватит с вас и этого, а остальное — не ваше дело.

Пендергаст снова оглядел его.

— Картина у вас, я знаю, — продолжал Хадсон. — «Черная рамка». И знаю, что вы убили Траппа.

— Как вы догадливы.

— Трапп мне задолжал. Я лишь хочу получить свое. Вы платите — я забываю про смерть Траппа. Понятно?

— Да. Вы решили экспромтом организовать шантаж. — Бледное лицо Пендергаста растянулось в улыбке, открывающей белые ровные зубы.

— Просто хочу взять свое. И заодно вам помочь — если вы улавливаете мою мысль.

— Мистер Трапп плохо разбирался в людях.

Не совсем понимая, к чему это сказано, Хадсон наблюдал за Пендергастом; тот вынул пистолет, проверил магазин и нацелил оружие на собеседника. Тут вошел дворецкий, неся серебряный поднос с двумя маленькими рюмками, наполненными хересом; одну за другой он поставил их на стол.

— Морис, херес, видимо, не понадобится. Я провожу этого джентльмена на болота, прострелю ему затылок его же пистолетом, а крокодилы уничтожат все улики. К ужину вернусь.

— Как вам угодно, сэр, — отвечал дворецкий, убирая рюмки, которые только что поставил.

— Хватит ерунду пороть, — сказал Хадсон, у которого вдруг заболела рука. Наверное, ее слишком сильно вывернули.

Пендергаст словно и не слышал. Он поднялся, повел пистолетом.

— Идемте.

— Не будь идиотом, ты же потом не расхлебаешь. Меня ждут мои люди. Им известно, где я.