Наваждение

Генеральная уборка дома так же длилась на протяжении этой недели. Еще в первый вечер, решив вопрос с ужином (ибо негоже беременной женщине целый день сидеть на воде, галетах и манго), Тамара Степановна убрала главную спальню, которую Лиза выбрала из-за ошеломляющего вида на море. А потом и комнаты на первом этаже, которые они с охранником распределили между собой. И каждый следующий день прибиралась в остальных помещениях. В помощники Тамара Степановна брала только Гену. С Лизой же лишь советовались и, потом, отправляли гулять в сад, в беседку или просто отдыхать. А сама Лиза дурела от этого безделья, от того, что ей внезапно оказалось нечего делать: ни работы по задачам Димы, ни подработки со статьей, ни даже пыль вытереть не дают. Нечем спрятаться от мыслей и тревог, от сомнений и вопросов, количество которых лишь росло с каждым днем. А Калиненко не звонил. И Лиза не просила Гену связаться с кем-то, помнила наказ Димы. Мало ли, что там и как у них, если даже ей номера заменили.

Гуляла в саду, изучая новые тропинки, благо, погода с каждым днем становилась все лучше, даже пальто уже казалось лишним. Пила чай в беседке, укутавшись в плед. И очень часто сидела на балконе в своей спальне, рассматривая море, до которого все никак не находила времени пройтись, потому как не могла покинуть участок без охраны. Геннадий очень просил и она понимала, а парень сейчас был основательно загружен заботами по хозяйству, с легкой руки Тамары Степановны. Вот и оставалось ей любоваться этой красотой с балкона, куда Гена по просьбе Лизы перетащил одно из кресел. И Лиза просиживала в нем часами, рассматривая волны. Просто, бесцельно. Или надеясь увидеть дельфинов. Или пытаясь таким образом убежать от навязчивых и болезненных мыслей. Особенно ночью.

Об этом она не говорила своим “домочадцам”, но Лиза не спала ни одной ночи с момента приезда сюда. Физически не могла спать без Димы, как и раньше. Только теперь он не приходил, пусть и среди ночи. Лиза же проваливалась иногда в дрему на пять-десять минут. Вскидывалась в кровати от малейшего шума в соседском дворе, лая собаки или звука проезжающей машины. Металась спросонья, пытаясь найти Диму. А вспомнив - где и почему… Поднималась, укутывалась в одеяло, выходила на балкон и смотрела на волны, тускло и совсем иначе блестящие в лунном свете. Таинственно и темно. Глубокие воды…

Долго смотрела. До самого рассвета. И беззвучно плакала, проклиная про себя разгулявшиеся эмоции и нервы. Никак не могла это подавить. Хоть и пыталась: пила каждый день чай из ромашки и мелиссы, много дышала свежим воздухом, гуляя; отправила Гену в аптеку за успокаивающими, которые были разрешены беременным; считала до тысячи; пыталась читать книги, купленные по ее просьбе, но не продвинулась дальше первых страниц ни в одной. И вновь вернулись головные боли.

Лиза словно никак не могла собраться. Она будто рассыпалась по кусочкам в ту ночь, после тех слов “Береги себя, родная. Поезжай”. А потом кое-как слепилась заново по дороге, потому что надо было, следовало думать о ребенке. Но сделала это в неправильном порядке, и частицы пазла самого ее существа - не совпали, оказались “слепленными” не по порядку. И потому - не работали, как положено. Да и голова не могла думать правильно. Может быть, если бы Дима позвонил, если бы она услышала его голос, поняла бы, что с ним все нормально, смогла бы хоть о чем-то спросить и получить хоть какие-то ответы… Однако, ничего из этого не было ей доступно.

И само собой, такое напряжение, стресс, страхи и недосыпание - не могли не сказаться на ее состоянии.

На девятую ночь после их приезда, Лиза проснулась в темной спальне, по часам поняв, что не проспала и получаса. А выдернула ее из сна неприятная тяжесть в животе. И поясницу будто ломило. Словно это она, а не Гена весь день накануне, перекапывала небольшую клумбу в саду, которую Тамара Степановна решила непременно засадить какими-то цветами. Сонная, измученная постоянным недосыпанием, Лиза не сразу поняла, что с ней творится. Потянулась руками, накрыла живот, пытаясь ощутить шевеление ребенка, если и дите не спит. Погладила… И вдруг поняла, что не все нормально. Что-то точно было не так - и эта тяжесть не указывала ни на что хорошее. Шел пятый месяц ее беременности. Изменения становились все явственней. Но сейчас…

Живот, который будто бы внезапно появился за эту неделю, стал выступать и немного округлился. Лиза теперь часто его касалась, стремясь ощутить еще большую связь с ребенком. Заполнить этим пустоту внутри груди, разверзнувшуюся после расставания с Димой. Однако в этот момент ее живот - будто бы не принадлежал ей. Он казался очень твердым на ощупь. Чуть ли не каменным. И появилась тянущая боль…