Настоящая крепость

Его гримаса на мгновение превратилась во что-то похожее на рычание. Затем оно исчезло, и он сложил руки за спиной, повернулся спиной к окну и подошел к богато украшенному резьбой, не совсем трону, но креслу во главе блестяще отполированного стола. Летний солнечный свет из окна отражался от несовершенного зеркала столешницы, отбрасывая яркое пятно на потолок зала совета, когда он уселся. Кресло было изготовлено на заказ для его отца, который был значительно выше и плотнее стройного темноволосого Горджи. Король унаследовал от своей матери - по крайней мере, физически - гораздо больше, чем когда-либо от своего отца, и он размышлял (не в первый раз) о желательности заказать новое - такое, которое заставляло бы его меньше походить на ребенка, сидящего в кресле своего родителя. С точки зрения политической психологии, его способности доминировать на совещаниях, эта идея, вероятно, имела много оснований для рекомендации, но кресло было почти греховно удобным. Кроме того, будучи мальчиком, тогдашний принц Горджа провел немало часов, сидя на коленях у своего отца в этом самом кресле. Эти воспоминания возвращались к нему каждый раз, когда он садился в него, и особенно в последние пару лет, когда его маленький сын Ролинд сидел у него на коленях.

Интересно, удастся ли ему когда-нибудь сесть в него? - мрачно задумался король. - Если уж на то пошло, интересно, сколько еще я сам смогу в нем сидеть!

Оба вопроса были обоснованными, и его не очень интересовали ответы, которые, как правило, напрашивались сами собой.

У Кэйлеба из Чариса были очевидные причины желать его крови, учитывая то, как Таро нарушил условия их договора. Простого добавления флота Таро к атаке на Чарис было бы достаточно, но Горджа на этом не остановился. О, нет! Он следовал приказам канцлера Тринейра, как хороший мелкий приспешник, и также солгал королю Хааралду. Пообещал выполнить свои договорные обязательства, даже когда приказывал барону Уайт-Форду встретиться с королевским флотом Долара. Тот факт, что Хааралд впоследствии был убит, только усугубил ситуацию в этом отношении, хотя Горджа мог, по крайней мере, возразить, что ни один из его кораблей не участвовал в битве при проливе Даркос. Так что он мог утверждать, что лично он не причастен к смерти Хааралда... не то чтобы он ожидал, что это особо тонкое различие сильно повлияет на сына Хааралда.

К сожалению, Кэйлеб был не единственным человеком, о котором должен был беспокоиться Горджа. На самом деле, если бы Кэйлеб был его единственной заботой, он был бы значительно счастливее. Но, несмотря на все его усилия, храмовая четверка, казалось, чувствовала, что он оказался немного неумелым как изменник, негодяй и вообще предатель. И, честно говоря, Горджа не мог с этим не согласиться. Он пытался - он действительно пытался - но кто-то при его дворе слил Хааралду планы "рыцарей земель Храма", тем самым аккуратно сведя на нет все его собственные усилия в этом направлении.

Он все еще не знал, кто это сделал, и не из-за отсутствия попыток выяснить.

Безжалостное, тщательное расследование выявило множество интересных вещей - от мелких проступков до взяточничества и вымогательства - со стороны его знати и чиновников. Это, несомненно, было полезно, - подумал он. - По крайней мере, он так сильно ударил по своей знати и бюрократам, что выжившие были глубоко заинтересованы в том, чтобы выполнять свою работу эффективно - и, прежде всего, честно - так, как Таро не видел десятилетиями. На самом деле, возможно, несколько поколений. И все же все его усилия не дали ни одного ключа к разгадке того, как планы храмовой четверки достигли Чариса.

Горджа почтительно указал в своей переписке с викарием Замсином, что его расследованиям лично помогали епископ-исполнитель Тирнир и отец Франклин Сумир, его интендант. Если уж на то пошло, все ресурсы инквизиции здесь, в Таро, были брошены на выполнение этой задачи, и ни одно из этих усилий не нашло даже следа того, кто совершил утечку. Возможно, предположил король как можно дипломатичнее, это указывало на то, что сбой в системе безопасности на самом деле все-таки произошел не в Таро?

Насколько мог судить Горджа, Фейликс Гарбор, архиепископ королевства в далеком Зионе, поддержал его доводы. Во всяком случае, у Гарбора, безусловно, было множество личных причин для этого. И официально - официально - канцлер Тринейр оправдал самого Горджу во всех проступках. Однако это было неохотное разрешение. Горджа не мог сказать, что это его удивило. Если уж на то пошло, если бы он был в сутане канцлера, он, вероятно, даже не зашел бы так далеко. Потому что ужасная правда заключалась в том, что единственным королевским двором, который мог допустить утечку информации, на основании которой Хааралд из Чариса действовал так решительно, был собственный двор Горджи. Просто не было времени, чтобы из другого места информация достаточно быстро дошла до Чариса.