Настоящая крепость

- Конечно, - невесело сказала Шарлиэн, прежде чем Кэйлеб смог ответить. Стейнейр повернулся к ней, и она ответила ему таким же пристальным взглядом. - Если мы скажем Нарману правду, и окажется, что мы недооценили его реакцию, мы оба знаем, что нам придется делать, Мейкел. Я молюсь, чтобы до этого не дошло. И если это произойдет, я уверена, что проведу остаток своей жизни, сожалея об этом и прося прощения у Бога. Но если решение должно быть принято, мы его примем, - она мрачно улыбнулась. - В конце концов, мы столкнулись с такой же возможностью со всеми, кого мы "привели внутрь". До сих пор мы каждый раз "становились золотыми", как любит выражаться Кэйлеб. И, честно говоря, отчасти это, вероятно, происходит именно потому, что первый инстинкт Братьев всегда заключается в том, чтобы действовать медленно и обдумывать все как можно тщательнее. Но мы всегда знали, что рано или поздно почти наверняка ошибемся. И мы всегда знали, какова будет цена этой ошибки... Точно так же, как мы смирились с тем, что есть некоторые люди, которым мы никогда не сможем рассказать всю правду.

- Очень хорошо, ваше величество. Вы получите свой ответ, так или иначе, сегодня же.

***

- Это, Харвей, как всегда, было восхитительно, - сказала Шарлиэн с простой искренностью несколько часов спустя, когда слуги закончили убирать десертные тарелки. - Вы бесстыдно балуете нас, знаете ли. Вы и весь персонал. Наверное, именно поэтому мы так вас всех ценим. Спасибо... и, пожалуйста, передайте это также госпоже Бар и остальному кухонному персоналу,.

- Конечно, ваше величество, - согласился сэр Харвей Фэлгрейн с улыбкой и глубоким поклоном. Фэлгрейн, мажордом дворца, следил за тем, чтобы его организация работала с такой плавной эффективностью, которой могло бы позавидовать любое военное командование... и которой мало кто мог достичь. Учитывая персоны приглашенных на ужин к императору и императрице, он лично отвечал за сегодняшний ужин, чтобы убедиться, что ничего не пошло не так, и был явно доволен комплиментами Шарлиэн.

- А теперь, - сказал Кэйлеб, - я думаю, что некоторое время мы можем позаботиться о себе, Харвей. Просто оставь бутылки на боковом столике, и мы позвоним, если нам понадобится что-нибудь еще.

Говоря это, он улыбался, и Фэлгрейн улыбнулся в ответ. Затем мажордом еще раз поклонился - на этот раз более общей вежливостью, адресованной всем обедающим, - и удалился.

Кэйлеб смотрел ему вслед, пока за ним не закрылась дверь, затем снова обратил свое внимание на гостей его и Шарлиэн.

В каком-то смысле - во многих отношениях, если быть честным, - ему хотелось, чтобы этих гостей было только двое, а не трое. Он предположил, что они могли бы настоять на том, чтобы это был "рабочий ужин", на который не была бы приглашена княгиня Оливия. На самом деле, они начали делать именно так. Но потом они еще немного подумали об этом и поняли, насколько это могло оказаться неразумным.

Во-первых, это было бы нехарактерно грубо. Он и Шарлиэн пожалели бы об этом, но они могли бы с этим смириться. К сожалению, Оливия Бейц была очень, очень умной женщиной. Если бы ее исключили из приглашения и... что-то случилось с Нарманом, она была более чем способна задавать именно те вопросы, которые задал бы сам Нарман. Вполне возможно, что она тоже получит ответы на них, и даже если бы она этого не сделала, настроить ее против Чариса было бы лишь ненамного менее катастрофично, чем превратить Нармана во врага.

Во-вторых, однако, Нарман и Оливия, по-своему, были, по крайней мере, так же близки, как сами Кэйлеб и Шарлиэн. Укрепляющее влияние, которое она оказывала на него, проистекало из этой близости, силы этой приверженности и любви. Если бы они не рассказали ей об этом после того, как рассказали Нарману, дородный маленький князь оказался бы в таком же незавидном положении, в каком был Кэйлеб до того, как Шарлиэн наконец узнала правду. И, вдобавок ко всему этому, вполне возможно, что, рассказав об этом одновременно и ему, и Оливии, им обоим будет легче принять правду.

Ни Кэйлеб, ни Шарлиэн не были полностью довольны решением, к которому они наконец пришли, но, в конце концов, это было единственное, к чему они могли прийти.

Что ж, если Мерлин прав насчет них обоих, это не будет проблемой, - еще раз сказал себе Кэйлеб. Конечно, Мерлин был бы первым, кто признал бы, что совершил пару ошибок на этом пути.

Кстати, об этом... - Почему бы тебе не подойти сюда и не присоединиться к нам, Мерлин? - пригласил он, оглядываясь через плечо на высокого голубоглазого стражника, стоявшего сразу за дверью столовой.

***

Мерлин Этроуз слегка улыбнулся, когда Оливия Бейц слишком быстро оторвалась от своего тихого разговора с Шарлиэн. Княгиня Оливия провела десятилетия замужем за правящим главой государства. По пути она научилась скрывать такие мелочи, как удивление, гораздо лучше, чем это когда-либо удавалось большинству простых смертных.

Обычно, по крайней мере.