Настоящая крепость

Уэйлар, пошатываясь, выбрался из снастей снесенной бизань-мачты, правой рукой сжимая левую руку. Эта рука была сломана почти так же сильно, как и его флагман, - подумал уголок его мозга - не то чтобы это имело большое значение в данный момент.

Он наблюдал с горечью понимания в глазах, как чарисийский галеон снова изменил курс. Он качнулся назад, полностью возвращаясь назад перед ветром, его реи снова вращались, как будто управлялись одной рукой. Он наклонился к ветру под жестким управлением, когда снова ускорился, и он увидел, как раскрылись брамсели над его марселями. Они упали, как занавеси, затем затвердели, когда поймали ветер и натянулись, и "Дестини" пронесся мимо "Аркейнджел Чихиро".

Уэйлар обернулся, отыскивая "Блессэд уорриор".

Он знал, что капитан Мантейн, должно быть, был застигнут врасплох неожиданными маневрами чарисийцев по меньшей мере так же сильно, как Абат и он сам. "Блессэд уорриор" почти автоматически изменил курс, когда "Дестини" открыл огонь, развернувшись на западном направлении, как и было первоначально запланировано. К сожалению, это была единственная часть первоначальных договоренностей Уэйлара, которая сработала так, как планировалось. Хуже того, ни "Дестини", ни "Аркейнджел Чихиро" не были там, где он ожидал их увидеть, когда планировал свою первоначальную тактику. Теперь "Блессэд уорриор" был далеко к юго-западу от своего первоначального места... и "Дестини", двигаясь с севера на северо-запад, уже направлялся к тому, чтобы пройти за его кормой - и к тому же с преимуществом по ветру - вместо того, чтобы оказаться лицом к лицу с обоими своими противниками сразу.

Правый борт чарисийского галеона снова вспыхнул и загремел, когда он пронесся мимо "Аркейнджел Чихиро", направляясь к своей второй жертве. Фок-мачта, уже ослабленная потерей опор, которые когда-то вели на корму к исчезнувшей грот-мачте, упала за борт, оставив "Аркейнджел Чихиро" полностью без парусов. Корабль катился безумно, пьяно, неописуемо закручиваясь в штопор, когда внезапная потеря всего его верхнего яруса уничтожила любые остатки устойчивости, только для того, чтобы яростно оборваться, когда он резко остановился у обломков, все еще прикрепленных к его борту оставшимися вантами. Лейтенант Мартинсин каким-то образом все еще был на ногах, выкрикивал команды, вел группы своих выживших моряков убирать обломки. Мелькали и стучали топоры, перерубая запутанные веревки, сражаясь за освобождение корабля, в то время как другие моряки и морские пехотинцы вытаскивали рыдающих, кричащих или молча корчащихся раненых из-под обломков.

Мимолетный залп "Дестини" добавил еще больше разорванных и изломанных тел к его жестоким потерям, но было очевидно, что "Аркейнджел Чихиро" стал не более чем запоздалой мыслью для чарисийцев. Флагманский корабль Уэйлара представлял собой разбитые руины, так сильно искалеченные, с таким количеством убитых или раненых, что его можно было забрать в любое время, когда заблагорассудится "Дестини". В данный момент у врага были более важные заботы, и челюсти Хейрама Уэйлара сжались от чего-то гораздо худшего, чем боль в сломанной руке.

Он знал Томиса Мантейна. Если во всем теле Мантейна и была хоть капля слабости, Уэйлар никогда не видел даже намека на это, а "Блессэд уорриор" уже менял курс. Его парусной тренировке не хватало отточенной слаженности "Дестини", и корабль, к несчастью, повернул на свой новый курс, паруса хлопали и гремели в знак протеста. Его маневр удачно отвернул корму от врага прежде, чем "Дестини" смог нанести ему удар, как это было с "Аркейнджел Чихиро", и его орудия правого борта демонстративно выстрелили. Тем не менее, каким бы быстрым и решительным, несомненно, ни был Мантейн, неуклюжесть, с которой его корабль вышел на новый курс, только подчеркивала, насколько тяжело было сравнивать уровень мастерства его команды с уровнем чарисийского галеона, приближающегося к нему. Он был не просто лучше вооружен и более массивен; он был выше классом, и часть сэра Хейрама Уэйлара хотела, чтобы у него все еще была неповрежденная мачта и сигнальные фалы. Хотел бы он приказать Мантейну прекратить стрельбу и бежать.

Или сдаться, - признался он себе с мрачной, ужасной честностью, наблюдая, как корабль сэра Данкина Йерли набрасывается на свою свежую добычу, как охотящаяся виверна. Он не может оторваться - не может убежать от него или избежать его. И поскольку он не может...

Новый раскат грома прокатился по ледяному послеполуденному морю, когда чарисийский галеон, такой же безжалостный, как эмблема Армаков в виде кракена, летящая с его бизань-реи, снова открыл огонь.

VII

Дворец архиепископа, город Тейрис, провинция Гласьер-Харт, республика Сиддармарк

Это была самая холодная зима, которую Жэйсин Канир мог припомнить... более чем одним способом.