Настя

От быстрой ходьбы у Марека постоянно запотевали очки, поэтому он сильно отставал. Когда он в очередной раз остановился и принялся протирать линзы уголком грубой куртки, я подошла и протянула ему свой носовой платок.

— Думаешь, я буду твои сопли по моим очкам размазывать?

Я уже начала привыкать к постоянной грубости этого парня, поэтому после его слов не испытала особенного потрясения.

— Я этим носовым платком ни разу не пользовалась.

— Тогда ладно.

Он невозмутимо принялся протирать свои очки моим носовым платком, закончив, протянул платок мне.

— Считай, что я тебе его подарила.

— Зачем? И чего ты вообще ко мне привязалась?

— Я думала, что психологи такие вопросы не задают.

— Почему — не задают? — Не понял Марек.

— Слишком уж простенький вопрос. Сам бы мог догадаться.

Впервые я видела озадаченного Марека. Ответить-то он мог, но обнародовать этот ответ — нет. Я его понимала.

Мотивы своего поведения я, само собой, знала. У меня этот толстенький мальчишка с несчастным выражением на лице вызывал острую жалость. Находясь рядом с ним, я испытывала чувство, которые переживает устроенная во всех отношениях взрослая девочка по отношению к своему незадачливому младшему брату. Марек, похоже, тоже это понимал, но ни за что не признался бы в этом.

— А ты вправду психологией увлекаешься? — Спросила я, чтобы прервать это не в меру затянувшееся молчание.

— Я преподавал её.

С моей точки зрения, это было серьёзное заявление. Мне было известно, что способности суперов частенько используют в своих целях вполне серьёзные и солидные учреждения. Даже мне два раза предлагали штатную должность в НИИ биохимии. Папа строго-настрого запретил мне даже думать об этом.

— Котёнок, тебе чего не хватает? Денег? Известности? Чего-то ещё?

Себе я такие вопросы не задавала.

— Нет вроде бы…

— Вот поэтому сиди и не дёргайся. У тебя, Настёна, ещё всё впереди.

Частенько можно было видеть в какой-нибудь конторе или лаборатории пяти — шестилетнего малыша, на которого сначала все бегают смотреть, как на местную достопримечательность, потом привыкают; это не выходит за пределы нормы. Однако супер на преподавательской должности — явление крайне редкое, если не сказать больше. Психологию в школе не изучают, значит Марек преподавал, как минимум, в институте. Неминуемо возникали вопросы, извиняюсь за невольную тавтологию, психологического характера. Мало кто из взрослых согласились бы на то, чтобы их обучал ребёнок, пусть даже очень умный. А вот Мареку удалось пробиться на такую должность. А значит он не так прост, как это кажется на первый взгляд. За его глупенькой и, если совсем уж честно, малосимпатичной внешностью скрывается недюжинный ум. И эти фокусы с браслетом и карточкой не давали покоя, словно больной зуб.

Подружиться с этим парнем на всякий случай, что ли?

— Марек, а покажи какой-нибудь фокус.

— Я что тебе — фокусник?

— Я имею в виду, психологический.

— Нет.

— Ну, пожа-алуйста.

Таким жалобным голосом я могла упросить сделать всё что угодно папу. На Марека это тоже подействовало.

— Отвечай быстро, — сказал он. — Какого цвета холодильник?

— Белого.

— Что пьёт корова?

— Воду.

Марек надолго замолчал.

— И это всё? — С интересом осведомилась я.

— Всё, — мрачно ответил мальчик.

— А в чём соль?

— Ты ответила неправильно.

— Что же, по-твоему, может пить корова?

— Нет, так-то ты ответила правильно, но все обычно отвечают — молоко. А вот это уже неправильно.

Я даже остановилась.

— Ничего не понимаю.

Марек уже сам был не рад, что связался со мной.

— Это называется методом жёстких языковых штампов-ассоциаций. Мозг нормального человека, получив в короткий момент времени сумму ассоциаций «холодильник — белый — корова — пить», не может дать иного ответа, кроме как «молоко».

— Но я же ответила про воду?

— У тебя голова по-другому устроена.

— Теперь всё понятно. — После длительной паузы, чтобы не оказаться совсем уж невежливой, я сказала. — Здорово.

Притвориться у меня не получилось; при этих словах мой голос был такой, словно я думала ровно наоборот. Марек обижено засопел и отстал.

Вот как бывает. Просто так, ни за что ни про что, человека обидела. Тем более, того, с кем собиралась подружиться.

Откуда ему было знать про особенности моего мышления? Я и сама вообще-то про это забыла. Одно время я пыталась разобраться, почему ответы на многие психологические тесты у меня разняться с ответами прочих людей, неважно, суперов или нет. Я чувствовала небольшую разницу в психологических параметрах, но в чём именно состоит отличие — этого я уловить не могла. Перечитав множество литературы, я стала подозревать, что основное отличие моего мозга от мозга других людей — жёсткое структурирование данных. Сейчас я постараюсь объяснить попонятнее.