Настанет день

— Тут у многих свои интересы, — объяснял Уолтер. — Заказчики, посредники, комиссионеры, чиновники с железной дороги, ковбои, которые помогают управляться со скотом, грузчики. Ребята с мясных заводов рано поутру уже готовы купить коров, чтобы к завтрашнему полудню продать говядину на бифштексы. Пальцев не хватит сосчитать. И это мы еще не говорим про чернорабочих. — Он покосился на Лютера, подняв бровь: — То есть про тебя.

Лютер огляделся. Снова Цинциннати, только сам он, должно быть, заставил себя почти все позабыть. Скотные дворы тут были громадные. На целые мили тянулись стойла, а внутри — полно фыркающих животных. Коровы, свиньи, овцы, бараны. И повсюду люди в резиновых сапогах и рабочих штанах; но встречались и щеголи в костюмах, галстуках-бабочках и соломенных канотье, а иные — в клетчатых рубахах и ковбойских шляпах. Ковбойские шляпы в Бостоне, подумать только! Он миновал весы высотой, да и шириной с его дом в Колумбусе. Какой-то мужик затащил на них очумевшую телку и махнул рукой другому мужику, стоящему возле весов с карандашом, занесенным над клочком бумаги.

— Взвешиваем всех скопом, Джордж.

— Прошу прощения, Лайонел. Ну, валяй, заводи.

Лайонел пристроил на площадку весов еще одну корову, потом еще одну, потом еще, и Лютер задумался, сколько же могут вынести эти самые весы, выдержат ли они, к примеру, корабль со всей командой.

Зазевавшись, он отстал от Уолтера и теперь ускорил шаг, чтобы его нагнать: тот сворачивал направо, по дорожке между очередными загонами, и, когда Лютер дошел до него, Уолтер говорил:

— Старший отвечает за всех животных, которых в его смену выгружают с поездов. Это я. Я веду их в стойла, и там мы их кормим, убираем за ними, пока их не продадут.

Он остановился и вручил Лютеру лопату.

Лютер невесело ухмыльнулся:

— Да, это уж я помню.

— Значит, могу зря не сотрясать воздух. Мы отвечаем за стойла от девятнадцатого до пятьдесят седьмого. Ясно?

Лютер кивнул.

— Как только я из какого-нибудь загона выведу весь скот, ты этот загон чистишь, кладешь свежее сено, наливаешь воду. Кроме того, три раза в неделю убираешь там.

Лютер посмотрел, куда тот тычет пальцем, и увидал невысокое темное строение. Уяснить его мрачную суть было легко, даже не зная загодя, — настолько оно было приземистым, рациональным, безнадежным.

— Бойня, — произнес он.

— Тебе это не по нутру, сынок?

Лютер покачал головой:

— Работа есть работа.

Уолтер Грандж кивнул и похлопал его по спине:

— Работа есть работа.

Через два дня после того, как Дэнни с Норой сыграли свадьбу, Коннор встретился с генеральным прокурором Палмером в вашингтонском доме последнего. Окна были заколочены, комнаты в передней части дома сильно пострадали от взрыва, потолки в них осели; лестницу за вестибюлем словно разрезало пополам, и нижняя ее половина терялась в груде обломков, а верхняя нависала над входом. Полиция округа Колумбия и федеральные агенты устроили штаб в бывшей гостиной. Лакей ввел Коннора в кабинет, располагавшийся в задней части строения.

Его ждали трое. В самом старшем из них он сразу узнал Митчелла Палмера — человека грузного, но не тучного; с рельефными, словно лепестки розы, губами. Палмер пожал руку Коннору, поблагодарил за визит и представил его худощавому агенту БР по имени Рейм Финч и темноглазому и темноволосому сотруднику Минюста по имени Джон Гувер.

Чтобы сесть, Коннору пришлось перешагнуть через несколько книг, валявшихся на полу. Взрывом их сшибло с полок, в книжных шкафах зияли огромные щели. С потолка обвалилась штукатурка, а в оконных стеклах виднелись две небольшие трещины.

Палмер перехватил его взгляд:

— Сами видите, на что они способны, эти радикалы.

— Да, сэр.

— Но я не доставлю им радости и не съеду, заверяю вас.

— Очень мужественно с вашей стороны, сэр.

Палмер подождал, пока Гувер и агент Финч уселись в кресла.

— Мистер Коглин, вы довольны тем, куда движется наша страна?

Коннор представил себе, как Дэнни и его шлюха пляшут на свадьбе, спят в своей нечистой постели.

— Нет, — ответил он.

— И каковы же причины?

— Мне кажется, мы упускаем ее из рук.

— Хорошо сказано, юный Коглин. Вы хотели бы помочь нам?

— С удовольствием, сэр.

Палмер развернулся вместе с креслом и посмотрел на трещины в стекле.

— Для обычных времен годятся обычные законы. Назвали бы вы нынешние времена обычными?

Коннор покачал головой:

— Нет, сэр, не назвал бы.

— А в чрезвычайной ситуации?..

— Требуются чрезвычайные меры.

— Совершенно верно. Мистер Гувер…

Джон Гувер наклонился вперед:

— Генеральный прокурор полон решимости, скажем так, изгнать зло из нашей жизни. Имея это в виду, он попросил меня возглавить новое подразделение Бюро, которое будет называться Отделом общей разведки. В нашу компетенцию, как и определено в названии, входит сбор разведданных о всякого рода радикалах, коммунистах, анархистах и галлеанистах. Короче говоря, о врагах свободного и справедливого общества, скажем так. А вы?

— Мистер Гувер?..

— Вы? — Гувер выкатил на него глаза. — Вы?

Коннор произнес:

— Не уверен, что я вас…

— Вы, Коглин? Какого вы поля ягода?