Наследник Двух Миров

– Да… это в стиле старушки Онории, – протянул Натаниэль. – Очень сентиментальная дама. А знаешь, Эндрю, это укладывается в общую картину. И даже многое объясняет. Почерк действительно чем-то был похож на почерк Онории. Она у нас постоянно пишет какие-то романы и заставляет всех их читать. Но вот только… зачем Экантею нас предавать? Не было никакого резона, отец и так склонялся к тому, чтобы выдать Лею за него.

– Что?! – возопила Элейна, вскакивая на ноги. – Меня?! За него?! Никогда в жизни! Слышите? Никогда!

– Успокойся, – раздраженно бросил Тамиэль.

– Да как тут можно успокоиться?! Меня хотели отдать этому слизняку!

– Хотели, – спокойно ответил старший принц. – Но лично у меня планы слегка изменились. Я был несправедлив к тебе. Пора это исправить. Я даю слово, что тебя не станут заставлять. Я все же имею на отца определенное влияние. Веришь?

– Да, – почти прошептала девушка, в одно мгновение растеряв весь свой пыл.

– Вот и умница.

– Ваш отец хотел отдать ему Элейну потому, что этот ваш Экантей – его союзник?

– Скорее марионетка.

– Тогда все понятно. Марионетка просто сменила хозяев. Либо он давно работает на них. Такое возможно?

– Да. И по возвращении я лично займусь этим типом.

– Ладно, предлагаю ложиться спать, завтра тяжелый день! – завершил я нашу дискуссию.

И вновь еле сдержал свое изумление – эльфы безропотно подчинились. А принцесса вновь как-то странно посмотрела на меня.

Глава 30 Стая Снежных Стражей

Один из законов природы: хищник никогда не станет нападать первым, не будучи уверенным в том, что он победит, или в том, что иного выбора у него нет. Поэтому, друг мой, никогда нельзя выказывать слабости и страха. Пытаясь убежать, вы уподобляетесь его добыче, ибо как никто другой хищник чувствует вашу неуверенность и боязнь, тем самым вы как бы говорите ему: давай, съешь меня…

Вермер Кастолийский. Наставление охотнику

На следующий день, открыв глаза, я почувствовал ломоту во всем теле и даже, как мне кажется, небольшой жар. Казалось, каждая косточка жаловалась и выражала протест против того, что творилось со мной последние два дня. В общем, налицо было переутомление. Я сейчас готов все сокровища мира променять на горячую ванну и мягкую постель.

Мечты, мечты… Но ничего, вот доберемся до дома моих эльфов, неделю из кровати вылезать не буду! В идеале бы туда еще Элейну затащить. Мне тотчас же представилась невероятно притягательная картина.

На белом шелке простыней, с разметавшимися по подушке волосами спит моя принцесса. Одеяло сползает вниз, открывая восхитительной формы грудь. Обнаженная ножка выглядывает из-под одеяла. Такое невинное выражение лица…

Демон меня побери! Нашел о чем думать! Отогнав от себя приятные, но в данный момент совершенно неуместные мысли, я поднялся со своего одеяла и пошел умываться, надеясь, что холодная вода уберет ноющую боль в висках. Но надеждам моим не суждено было сбыться. Стало только хуже. Красота! У меня теперь еще и озноб. А самое обидное – я себя даже излечить не могу. Вот что значит пользоваться совершенно незнакомой магией, которая выжимает тебя буквально досуха. И свитки кончились. Так что мне не остается ничего иного, как терпеть.

Лучше я сдохну от истощения, чем покажу этим чванливым эльфам свою слабость. Они-то, в отличие от меня, были бодры, свежи и готовы к путешествию. Лишь от Элейны не укрылось мое самочувствие. Женщину трудно обмануть. Но надо отдать ей должное, она не стала заострять на этом внимание, а лишь на мгновение прижалась к моему плечу. И вдруг мне стало так тепло… Даже боль почти прошла. Наверное, есть какая-то магия в прикосновении того, кого… любишь?

Быстро перекусив, мы продолжили путешествие по лесу. Если честно, мне кусок в горло не лез, но я заставил себя проглотить немного сушеного мяса. Правда, на вкус оно было так себе, но голод утоляло хорошо.

Сегодня, к моему огромному облегчению, эльфы двигались значительно медленнее. А еще я увидел у них на лицах озабоченность. Да и за луки они хватались чаще, чем вчера. Может, это, конечно, и паранойя, но обстановка располагает. Да и меня не оставляло нехорошее предчувствие.

– Что-то не так? – негромко осведомился я у Тамиэля, устав вздрагивать от каждого шороха.

– За нами кто-то следит, – так же негромко ответил он мне. – Мы это чувствуем. Кто-то не живой и не мертвый.