Наследник древней силы 4. Вражда

А вот что делать после того как Вероник с Ольгой окажутся на свободе, я плохо понимал. Варианта было два: отправить девушек в Ладогу или оставить в Новгороде и охранять их, как военную тайну. Казалось, разумнее всего спрятать подальше. Вот только кто их в Ладоге сбережёт? Если про Иру и Лилию наши враги вряд ли вспомнят в ближайшее время, то Веронику с Олей постараются во что бы то ни стало, либо взять под свой контроль, либо устранить, и только я мог предоставить сёстрам Борецким по-настоящему надёжную защиту.

— Если мы останемся в Новгороде, девушек тоже следует держать здесь, — сказал я. — А остальное зависит от того, принесут ли главы родов клятву верности новому великому князю или пошлют его далеко и надолго. Если первое — придётся отправиться на север, если второе — готовиться к войне, правда, пока непонятно, с кем. Возможно, стоит подыскать местечко побезопаснее, а то ведь неровен час нас тоже разбомбят. Но об этом подумаем позже. Сейчас надо поскорее сестёр вытащить, а то всякое может случиться, пока мы тут возимся.

— А со второй-то что делать? — спросил Валера. — Как её? Ольга, кажется? Она на чьей стороне?

— Вероника говорит, что их вдвоём посадили под домашний арест. Значит — тоже спасать. А потом попробуем убедить, что надо держаться с нами. Ольге ведь достанется большая часть отцовского состояния. Необходимо наладить с ней контакт.

— Может, тебе и на ней жениться? — рассмеялся Валера. — Не, а что? Тогда всё имущество Ростислава получишь.

Я задумался. Насколько я знал, брать в жёны двух сестёр — против правил, но с другой стороны, брак с Олей был бы выгоднее, чем с Вероникой: старшая как-никак получит пятьдесят пять процентов от всего наследства.

— О чём задумался? — Валера смотрел на меня с усмешкой. — Всерьёз что ли решил имущество Борецких к рукам прибрать?

— Оля же станет главой рода, так? — спросил я.

— Не, ты что! Женщина не может стать главой рода, только в совете состоять. Главой рода будет Святослав.

— А если я его убью?

— Тогда его сын.

— Сын мал ещё, — напомнил Николай. — У него будет регент. А вот кто именно, боюсь, я сейчас и не соображу.

— Но всё равно сын станет главой рода.

— Так-то да…

— Ладно, — прервал я спор. — Это уже потом будем разбираться. Сейчас надо девушек спасать. А дальше скооперируемся с Белозёрским и остальными и постараемся в Новгороде установить новые порядки.

— Белозёрский много может наболтать, — сказал Николай. — А потом возьмёт и подпишет клятву, а мы останемся не у дел. Так что я не шибко ему доверяю. Это ведь пока просто разговоры.

— Так значит, ты хочешь подписать клятву? — я пристально посмотрел на брата.

Теперь пришло время задуматься Николаю. Это ведь он являлся главой рода, и в его обязанности входило принесение клятвы великому князю от лица всего семейства. Склоним ли мы голову перед Святославом Борецким или нет, зависело только от его решения. Но если Валера был готов драться за правое дело до конца, то Николай порой проявлял нерешительность, особенно когда требовалось пойти на риск. Поэтому мне и хотелось убедиться, что он останется твёрд в своём намерении.

— Просто будем ждать, — пожал плечами Николай. — У нас по закону есть неделя. Я не буду торопиться.

— В общем, это мы тоже обсудим позже, — решил я. — Надо уже ехать, в конце концов. Мне нужна машина. Моя, понятное дело, не подойдёт.

— Я с тобой. Подстрахую, — заявил Валера и посмотрел на Николая, которого от наших рассуждений, казалось, инфаркт хватит. На его лице было написано такое тягостное чувство, словно его вели на каторгу. Но Валера, будучи воеводой, не мог действовать без разрешения главы рода, поэтому и обратил к Николаю вопросительный взгляд.

— Валер, только рожей не свети, — предупредил Николай. — Артём верно говорит: нам всем ни к чему подставлять.

— Не волнуйся. Я просто буду сидеть в машине и ждать.

— Ладно, езжайте, — тяжело вздохнул брат.

Когда мы выехали из ворот поместья, светало. Прошли сутки с того момента, как начались наши приключения, а я даже толком не спал. Лишь по дороге в Новгород чуть-чуть вздремнул. Концентрация не давала расклеиться, чувствовал я себя относительно бодро, но всё равно опасался, что недосып негативно повлияет на мою энергетику.

Валера сидел за рулём длинного чёрного «Карадага». Это была машина дружины — внушительных размеров внедорожник иранского производства с обтекаемым капотом и двумя парами узких фар спереди. В салоне приятно пахло кожей. Я расположился рядом с Валерой. Между дверью и сиденьем лежала шашка в ножнах, а на моих коленях — энергетический карабин. На мне были штаны военного покроя, кепка и чёрная спортивная курточка, поверх которой крепился разгрузочный ремень с подсумками по бокам, набитыми запасными магазинами.

Валера тоже вооружился: на заднем кресле лежал его личный тюнингованный карабин с установленным на нём энергоблоком.

До боярского района мы довольно быстро долетели по пустым улицам, но там нас ждал неприятный сюрприз. На перекрёстке рядом с особняком Ростислава стоял «Кречет» с гербом Борецких, на следующем перекрёстке — ещё один такой же.