Наследие богов

Елена, проснувшаяся раньше Койши, высвободилась от его объятий и спустилась вниз с пригорка, что бы нарвать полевых цветов и сплести себе венок. Когда Койша проснётся, он увидит, какая она красивая в этом венке. Цветы были мокрые от стоящего тумана, зато легко, не обламываясь, вязались в высокий венок. Услышав конское ржание и не подалёку призывное мычание Пеструшки, она остановилась и осмотрелась вокруг. Туман рассеивался и большими клочьями поднимался вверх. Со стороны леса в ответ на ржание пасшихся за пригорком коней она услышала конское фырканье. В лесу не могло быть их коней! Только она об этом подумала, как опять со стороны леса раздалось конское фырканье. Что это?

Откуда в лесу кони? Туман быстро рассеивался.

Это фырканье было услышано всеми и в тревоге, люди собрались у края пригорка, всматриваясь в белую мглу. Неожиданно туман исчез, открывая спрятанную за ним кромку леса. У этой кромки в сёдлах своих коней сидело несколько десятков вооружённых степняков. Не приближаясь ближе, они ждали, когда рассеется туман. В руках у них были заряженные стрелами их кривые луки. Чуть впереди всех на своём коне сидел сам Карачуровский тысячник Талгай. Каким непостижимым образом он провёл своих людей через диких германцев, осталось загадкой. Видимо, он многому научился у самих поселян.

Теперь две стороны, наконец-таки, сошлись вместе. Род вместе с Вараввой и Волхемом стояли тут же на пригорке, с которого наблюдали за всем происходящим.

— Вот и встретились.

Варавва обнажил свой меч.

— Кончилась наша свобода.

— Не спеши умирать. — Волхем всматривался в своих врагов. — Как-то их больно мало. Тебе не кажется Род?

Варавва, не дав Роду ответить, закричал на всю стоянку:

— Дружинники! Готовьтесь к бою! Телеги ставьте полукругом! Всем укрыться за телегами!

Несколько человек из числа дружинников уже скакали к пригорку со стороны реки, ведя за собой боевых коней. Вся дружина с оружием в руках, собралась в центре стоянки. Времени, что бы надеть на себя кольчуги, уже не было. Сжимая в руках свои мечи, все ждали команды воеводы.

Койша, при первых командах Вараввы, вскочил на ноги, озираясь на ходу и ища взглядом Елену. Её нигде не было. Добежав до телеги, в которой лежала его мать, он схватил свой меч.

— Елену не видели?

Вага в ответ только пожал плечами. На душе стало тревожно. Подбегая к собравшимся дружинникам и на ходу наблюдая за степняками, он вдруг увидел свою Елену. Надев на голову ещё не довязанный венок, она бежала со стороны леса. Оценив взглядом расстояние до пригорка, он понял, что она просто не успеет на него подняться. Дружинники уже седлали коней. Кинув взгляд на вышедший из леса строй степняков, он даже с такого расстояния увидел злорадное ухмыляющееся лицо Талгая, в руках у которого был заряженный лук. Подняв его вверх, он целился в бегущую девушку. Время для Койши остановилось. Прямо с косогора он прыгнул вниз и побежал на встречу Елене. Оставалось совсем не много, когда выпущенная Талгаем стрела, издав противный свист, вонзилась в спину Елене. Покачнувшись на ногах, она стала медленно оседать на землю. Туча выпущенных стрел степняками полетела по направлению к стоянке. Раздались вскрики раненых. Дед Кузьма так и не добежал до своей Пеструшки. Пронзённый стрелой он упал рядом со своей коровой. Та, потянув верёвку, оторвала её от деревца, к которому была привязана и подошла к своему лежащему хозяину. Наклонив голову, она жалобно замычала и несколько раз лизнула шершавым языком лицо мёртвого Кузьмы.

В несколько огромных прыжков Койша добежал до Елены, но было уже поздно. Ни чего более не видя перед собой, он поднял её на руки.

— Опусти. Мне больно.

Койша с любимым телом на руках медленно опустился на колени. Ноги не держали его. По лицу текли слёзы.

— Как же так? Я вынесу тебя моя любимая.

Елена, с трудом открыв глаза, последний раз улыбнулась ему.

— Не нужно любимый. Не успела я. Прости меня.

Её глаза закрылись, а с губ слетел лёгкий вздох облегчения. Теперь ей было не больно. Она уже была далеко от него и смотрела откуда-то сверху, не имея возможности последний раз поцеловать любимые губы. Опустив на землю тело Елены, Койша взвыл от собственного бессилия. Всё было кончено. Елены больше с ним не было и не будет больше ни когда. Слёзы высохли, уступив место ярости. Слепой ярости от всего утраченного. Медленно подняв глаза в сторону врага, он видел всё ещё ухмыляющееся лицо Талгая. Переведя взгляд на лежащую рядом Елену, он медленно наклонился к её лицу и поцеловал её в губы.

— Прощай любимая. Прости, что не успел. Скоро мы встретимся опять. Очень скоро. Ты только жди меня.

Резко поднявшись с земли, он кинулся на пригорок. Поднявшись, отыскал взглядом своего уже осёдланного коня. На ходу подняв с земли оставленный меч, Койша запрыгнул в седло. Вонзив в бока коня острые стремена, он как ветер понёсся вперёд в сторону ухмыляющегося Талгая. Варавва, не собирался пока атаковать степняков, но увидев мчащегося на них одного Койшу, запрыгнул в седло своего коня и выхватил меч.