Наследие богов

Анисий молчал и виновато улыбался, однако из колонны не уходил, крепко держась за верёвку.

Глава 15

На Лысой горе, укрывшись за густым кустарником, располагался дозор степняков. Они пришли на гору, когда Варавва после визита Карачура снял свой дозор. Необходимость в нём просто отпала. Трое воинов наблюдали издалека за городом.

— Не пойму, что у них там происходит? — Сказал один из дозорных. — Целая толпа ходит взад-вперёд. Танцуют, что ли?

Остальные два рассмеялись.

— Это, наверное, у них так принято к смерти готовиться.

— Точно. Дикие люди.

Теперь смех поддержал и третий.

— Вон, смотрите, мясо жарят. Сейчас натанцуются и поедят всё мясо.

Его поддержали.

— Жаль нам ни чего не достанется. Это они специально так делают. Ну, ни чего, завтра мы это мясо у них из животов доставать будем. Пусть повеселятся в последний раз.

Дозорные опять рассмеялись такой шутке, очень похожей на правду.

Неожиданно, один из них вскочил на ноги.

— Смотрите. — Он показывал рукой в другую сторону. — К нам сам Великий хан скачет!

Все, резко обернувшись назад, посмотрели в сторону своего стана.

— Точно! С ним все наши военачальники!

— Не уж-то по наши души?

— Не каркай. Ёщё накличешь беду на наши головы.

Свита во главе с Карачуром, приближалась к посту. Выехав на самую вершину горы, наездники спрыгнули с коней. Дозорные, выскочив из своего секрета, упали ниц перед своим ханом. Тот, не обращая на них ни какого внимания, всматривался в сторону города. Его тысячники стояли рядом и молча ожидали, что скажет им их Великий хан. Карачур смотрел на то, что происходило в городе.

— Что они там делают? — Он с удивлением посмотрел на своих военачальников. — Похоже на какой-то праздник.

Те, всматриваясь в большое тёмное пятно города, щурили глаза от слепящего солнца.

— Ваша светлость как всегда права. Похоже на то, что они вымаливают себе спасение у своих Богов.

Весь эскорт хана сдержанно рассмеялся. Однако, хан оставался серьёзным и смех вскоре прекратился.

— Странные люди. — Карачур не отрывал глаз от города. — Вместо того, что бы укреплять стены города, они танцуют и поют.

Он опустился на большую подушку для сидения, принесённую кем-то из прислуги и продолжал смотреть на то, что не поддавалось ни какой логике и думать о чём-то, о своём. Неужели перебежчик его обманул? Тогда какой смысл в его ночном визите? Тут явно, что-то не так. Либо перебежчик специально прибыл к нему, что бы дезинформировать, либо сам чего-то не знал. Люди, гуляющие накануне бегства. Такого я ещё не видел нигде. Не видно, что бы они к чему-то готовились. Не город, а сплошной муравейник. Однако, делать что-то всё же надо. Не зря приходил ночной гость, не зря. Такие люди есть везде и всегда. Обязательно найдётся тот, кто из жадности или мести, от затаённой обиды или ещё из-за каких ни будь меркантильных интересов, предаст даже своих товарищей, ломающих с ним свой хлеб. Увы, так было и так будет. Не нами это придумано. Видимо, приняв окончательное решение, Карачур поднялся на ноги. Тысячники, как по команде повернулись к своему хану, и замерли в ожидании его приказов.

Карачур, к всеобщему удивлению, обратился лишь к одному из них:

— Талгай! Выбери из своей тысячи три сотни лучших воинов и ближе к закату солнца, седлай коней.

Талгай поклонился хану и не спешил выпрямлять спину, пока Великий хан не закончит с ним говорить. Карачур продолжал давать указания:

— Обогнёте город с востока и выйдите к лесу, что к северу от города. Там станете полукольцом и будете ждать обоз с горожанами.

Все с удивлением посмотрели на хана, но открыть рот и перебить хана, ни кто не осмелился.

— Возьмёте с собой факелы. Идти будете бесшумно и ждать тихо. Кто слово скажет, смело руби болтливую голову. Это мой приказ! Как только услышите или увидите обоз, зажигайте факелы. Нападать запрещаю. Увидев, что мы стоим у леса, беглецы повернут назад. Нужно, что бы они вернулись все в город и ни один человек не смог ночью исчезнуть в лесу. Останешься у леса до утра, пока не взойдёт солнце. Тебе всё понятно?

Талгай склонился в поклоне ещё ниже.

— Мне всё понятно мой хан. Я всё сделаю, как ты сказал.

Карачур посмотрел на остальных начальников. Те поклонились ему, не дожидаясь пока хан начнёт с ними говорить. Карачур усмехнулся, увидев такую покорность. Ему это не просто льстило, это была дисциплина. Без этой покорности его армии просто бы не существовало.

— Как только взойдёт солнце, всем седлать коней. Я сам поведу вас на город. Завтра они должны будут либо отдать мне Карту, либо умереть.

Карачур ещё раз посмотрел в сторону города, затем подойдя к своему коню, запрыгнул в седло и погнал галопом коня в становище. Военачальники кинулись следом, догонять своего хана. Через мгновение о визите хана и его тысячников напоминало лишь облако пыли, поднятое копытами коней. Перепуганные посещением столь великих особ, дозорные понемногу приходили в себя.

— Хорошо, что хан не злой был.

— Ты прав. Не миновать бы тогда нам петли.

— Голова на плечах осталась и то хорошо.