Наслаждение во тьме

Ну, сейчас понимал. Дело было не только в Аве под ним — ммм, под ним — она была над ним, рядом и окружала. Чертовы одеяла! Его член затвердел снова, желание вернуло яркости в жизнь и отогнало боль. «Но почему она?» — задавался он вопросом в тысячный раз с их встречи. Она своевольная, конфликтная, жестокая и полная решимости, запереть его.

Потому что она согласилась ему помочь? МакКилл все равно не доверял ей полностью в этом вопросе. Да это и бессмысленно. Он хотел ее еще до получения согласия. Хотел сильнее, чем главный план.

План, который все еще заключался в привлечении вампиров с помощью запаха Авы. Ни один кровопийца не сможет перед ней устоять. Они ее учуют, подойдут ближе, и МакКилл сможет напасть, схватить их и потребовать ответов на интересующие вопросы. Больше не придется охотиться на них, только чтобы они убежали и спрятались в этом мире, который он до сих пор не изучил.

— МакКилл, — внезапно закричала Ава.

Опасность! Она в опасности.

Он спрыгнул с кровати и бросился в кухню спустя мгновение. МакКилл ожидал увидеть ее раненной или сражающейся со злоумышленниками. Вместо этого Ава сидела на кухонном стуле, спокойно потягивая подслащенный кофе.

— Что? — огрызнулся он, вновь задыхаясь от боли, решив уничтожить все, что ее напугало. Его рот наполнился слюной, а когти выросли. МакКилл порвет…

— Ты — лентяй. Ты проспал весь чертов день.

— Так ты невредима?

— Да. С чего ты взял, что мне причинили вред?

— Ты кричала.

— Как я сказала, ты — лентяй. Я против этого.

Глубокий вдох, выдох. МакКилл сглотнул лишнюю влагу и втянул когти. Сделав еще один глубокий вдох, он достаточно успокоился, чтобы расслабился на стуле напротив нее.

— Я исцелился.

И все еще не полностью. Кроме подавляющего голода, он испытывал боль в боку, куда она ударила.

— Это слабая отговорка. Признайся. Ты — лентяй.

Хотя он хотел встряхнуть ее, за то, что порочит его характер, МакКилл просто ее изучал. Она стянула кудри в пучок, открыв элегантную шею. У основания бился пульс. Рот… наполнился… слюной… снова… Ава надела черную футболку, выцветшие джинсы и теннисные туфли. Обычная одежда на далеко не обычном теле. Эти изгибы склоняли к греху.

— Я голодный, — сказал он грубым голосом. Слишком легко он вспомнил ее великолепный вкус. Насколько сильным она сделала его после нескольких глотков. Насколько сильным он станет, если осушит ее? — Накорми меня.

— Нет. — Еще один глоток кофе, и ее горло сексуально дернулось. — И не забывай о нашей сделке. Ты не пьешь из меня, пока я не разрешу. А я не разрешаю.

Наитупейшая сделка, какую он когда-либо заключал. Но тогда он не знал, что проснется в таком жалком состоянии. И даже если бы знал, у еды не должно быть выбора. Люди не спрашивают у овощей, можно ли их есть, так?

— Тогда нам нужно уходить, — сказал МакКилл. Сейчас же. Прежде чем он не потерял себя.

Оставаясь спокойной, Ава поднесла кружку ко рту.

— Для начала тебе нужно одеться.

Она сделала глоток, затем поставила кружку на столешницу.

Он посмотрел на себя. Без рубашки, с забрызганным кровью ожерельем, со швами на обозрение, поскольку повязка исчезла. Брюки порванные и грязные.

— Хорошо. Я приму душ, а ты закажешь пиццу.

Это сэкономит ему время и силы.

Он недоуменно моргнула.

— Я не голодна.

— Знаю, но я голоден.

Ава снова заморгала.

— Мне не следует тебе об этом напоминать, но ты не ешь пищу.

— Но я ем доставщика или доставщицу пиццы.

Такого он никогда не делал, но Морин — черт, Брайд Таргон — во время одного из их коротких разговоров призналась, что доставщики «вкусные». МакКилл только желал положиться на Брайд в остальных своих потребностях. Которые касались не информации, а крови и секса.

Кроме того, его голод и жажда действительно ослабли от мысли как выпить и переспать с ней. С другой стороны, Ава… привет, жажда вернулась. МакКилл нахмурился. Неважно. Он не мог положиться на Брайд ни в чем. Хотя она жила на поверхности большую часть жизни, никогда не пыталась смешаться людьми в дневное время, поэтому не могла ему помочь. К тому же ее муж был настоящим засранцем, который хотел сердце МакКилла на тарелочке, поэтому редко позволял им общаться.

— Я… ты… фу!

Ава ударила кулак об столешницу, заставив задребезжать кружку с кофе и разлив кремовую жидкость за края. Ее теплые глаза пылали, и он осознал, что она никогда не была настолько спокойной, насколько хотела казаться. Она зла. Почему? Потому что он хотел съесть кого-то еще.

Но сразу же отбросил эту мысль. Этот гнев слишком сильный, слишком глубокий. Но МакКилл не стал себя утруждать, обдумывая ответ, это не имело значения. Они используют друг друга. И только. Понять ее не входило в список задач на день.

— Просто позвони, — сказал он настойчиво.

— Черт, нет. Во-первых, я не собираюсь есть пиццу, а, во-вторых, никто никогда не будет доставлять сюда еду снова.

— Никто никогда не узнает о случившемся.

У нее дернулась мышца под глазом.　

— Как ты заставишь их забыть?

— Просто прикажу.

— И это сработает?

Он кивнул.

— Докажи.