Нашествие с севера

И тут вплотную к клетке подошла Сольвей, просунула ладонь между прутьев и схватила оборотня за ухо. Тот хотел было взвыть, ожидая очередного подвоха от этих ужасных, коварных и подлых людишек, но никаких серебряных колец на пальцах ведуньи не оказалось, и оборотень от неожиданности даже как-то притих.

— Сначала расскажи нам, что ты делал до того, как стал оборотнем? — спросила Сольвей почти ласково. — Ведь ты же когда-то был человеком…

Оборотень даже как-то обмяк и съежился еще больше, чем раньше. На лбу его выступили крупные капли пота, один из его зрачков закатился куда-то вбок, а другой чуть ли не вывалился наружу.

— Лучше засуньте мне в задницу серебряный дротик, — прошипел он. — Лучше зажарьте меня на солнце, только не напоминайте мне об этом. Я оборотень, служитель Тьмы, посланец Мороха, великого и вечного.

— Зачем вы похищаете людей? — спросил Олф, взяв в руку один из горящих факелов и сунув его под нос оборотню.

— Ой, не знаю, не знаю, не знаю, — заверещал нелюдь, но Олф приблизил к его оскаленной морде пламя факела. — Их хочет Морох. Чем больше мы их притащим, тем скорее нам будет принадлежать вся земля, и мы будем жить на ней как люди, то есть вместо людей. А ему вовсе люди не нужны… Ему нужны только их тела. Вот если бы вы трупы-то не сжигали, а в землю закапывали, как лесные варвары, мы бы и могилки свеженькие выгребали. Он ведь сначала их убивает, а потом оживляет, и они воюют за него героически.

— Где он скрывается?! — рявкнул Герант.

— А вам туда всё равно не дойти. Это так далеко на севере, что никакой человек дотуда не допрыгает. В пути в сосульку превратится. Кой-кто пытался, так мы их потом собрали и Мороху доставили, и он нами был очень доволен…

— Кто такой Морох? — голос Олфа прозвучал еще более грозно.

— Это мой господин. Он велик и всемогущ. Он не простит мне, что я еще не сдох. Но и вы скоро пожалеете, что живы.

Все замолкли, так что некоторое время было слышно лишь, как трещали факелы и поленья в костре. Оборотню, видимо, показалось, что он сказал слишком много, и было заметно, что кара, которая последует от Мороха, куда страшнее, чем пытка серебром и светом.

— Если мы его еще о чем-нибудь спросим, он просто издохнет, — сообщила Сольвей, рассматривая оборотня.

— Истинная правда! Издохну! — оживился нелюдь. — Я и так уже почти дохленький. Довели…

— Выйдем, — предложил Герант и первым направился к выходу.

Они подошли к тому же костру, возле которого накануне сидел в одиночестве лорд Бранборг. Стражники, гревшиеся у огня, расступились и отошли на почтительное расстояние.

— Оборотень больше не скажет нам ничего, — сказал Герант, когда лорд, начальник стражи и ведунья приблизились к нему. — И, пожалуй, действительно долго не протянет.

— Одним чудищем меньше будет, — высказался Олф. — Вот только трудов жалко. Сразу бы его прикончили, глядишь, и Саур был бы цел.

— Саур и так цел, — ответила ему ведунья. — Отоспится, отваров попьет и будет как новенький. Есть снадобья, которые заставляют людей говорить только правду, но как они подействуют на оборотня, я не знаю.

— Так вот… — прервал Герант едва начавшийся спор. — Вам известно, что мы, Служители, отличаемся от всех остальных людей тем, что нам приходит Откровение, ниспосланное самим Творцом или Его Отражением, обращенным ликом своим к миру, в котором мы имеем радость жить. Ибо бессчетно число миров, созданных Творцом… С Откровением к нам приходит знание того, что недоступно прочим, и лишь некоторым из нас известно Истинное Имя Творца, способное истреблять нечисть и исцелять безнадежно больных. Я хочу Именем Творца снять с человека чары, превратившие его в оборотня. Долго он, конечно, не проживет, даже если у меня всё получится, но успеет нам рассказать обо всём, что знает, а потом душа его отправится туда, где будет неподвластна Нечистому…

— Я не знаю, что за чары на него наложены, но превратить человека в оборотня можно лишь с его согласия, — возразила Сольвей. — Наверняка были посулы, искусы, обещания, но чтобы чары подействовали, необходимо, чтобы человек впустил их в себя. Я не занимаюсь колдовством, но мне известно, что невозможно даже исцелить того, кто не желает исцелиться. А изуродовать еще труднее, чем исцелить, потому что дух всегда противится уродованию плоти.

— Всё так, ведунья, — в тон ей ответил Святитель. — Но Откровение, ниспосланное Творцом, всегда неизмеримо выше ваших ведовских знаний, которые вы по крупицам собираете, глядя лишь под ноги и не обращаясь к Небесам. И мне был Голос Его…

— А вы б не спорили, — вмешался Олф. — У нас лорд есть, который, значит, и верховный вождь. Как он скажет, так и делайте.

Все посмотрели на лорда, который стоял чуть в стороне и смотрел то на Геранта, то на Сольвей.

— Сольвей, а ты веруешь в Творца? — спросил он, приблизившись к ведунье.

— Конечно, — ответила она, не раздумывая. — Я же видела, как Служители Именем Его совершают недоступное пониманию. Творец — это Сила, которой они владеют и которая владеет ими. И эта Сила, конечно, противостоит Злу…