Нашедшие Путь

Все три кошки хотя и сидели у двери, но в сени пройти не пожелали. Катя направилась к комнате, осторожно открыла дверь и остановилась у порога. Запах свечей и ладана напомнил ей церковь, но теперь она чувствовала себя совершенно по-другому.

Гроб с телом Зои Ивановны стоял посреди комнаты на трёх табуретках. Хотя от двери он был виден лишь частично, но и этого оказалось достаточно для того, чтоб, почувствовав головокружение, Катя ухватилась за косяк. Лариса переступила через порог, но взглянув на Катю, тоже остановилась. Юля медленно прошла в комнату, долго стояла там, потом направилась обратно, прошла мимо неподвижных Ларисы и Кати дальше по коридору, после чего вошла в кухню; она почти сразу заметила Бориса, дремавшего на скамейке под иконами, и, приблизившись, спросила:

— Свечки есть ещё?

— Ночью поедем… Выспаться пытаюсь заранее, — пробормотал Борис, едва приподнявшись.

— Свечки есть ещё? — повторила Юля.

Борис вновь приподнялся, потом встал коленями на скамейку и, достав из-за нижнего ряда икон несколько свечей, подал их Юле.

Вернувшись в комнату и поставив новые свечи взамен догоревших, Юля вышла, пригласив жестом Ларису и Катю следовать за собой.

— Надо бы по домам идти, — сказала она, оказавшись на крыльце.

— Да, да, — согласилась Катя. — Идите.

— А ты?

— Я тут хочу остаться.

— Завтра опять «двоек» наполучаешь, — предупредила Лариса.

— Ерунда… Исправлю потом.

После ухода Юли и Ларисы, не желая что-либо делать, Катя долго сидела на крыльце, глядя на Фрэда, потом задремала. Во сне её куда-то звал Алексей, но она понимала, что спит, а потому — не шла.

— Может, пусть поспит? — спросил Борис.

— Холодно становится, — возразил Алексей, — замёрзнет.

Борис осторожно поднял Катю и унёс в кухню.

***

Поздний ужин собрал всех вместе; только Катя всё ещё спала на диване, периодически вздрагивая и шевеля губами.

— Выезжаем часа в три ночи, — начал Игорь Семёнович, — таким образом, в пути будем как раз в то время, когда на дороге нет всей той «шпаны», которая, как водится, создаёт аварийные ситуации.

— Сможете так долго за рулём находиться? — спросил Алексей.

— А Павел на что?.. Будем меняться… Да, вот ещё, — продолжил Игорь Семёнович, — могилу придётся копать самим. Лопаты я взял, доски и верёвки — тоже.

— Всё сделаем, — заверил Алексей.

— Со священником договорились? — спросил Борис.

— Да… Всё будет — как положено.

Разговор то затихал, то опять возобновлялся; обсуждение деталей предстоящей поездки постепенно сменилось воспоминаниями. Борис несколько раз уходил в комнату Зои Ивановны и ставил новые свечи взамен догоревших.

Катя проснулась только в первом часу ночи. Ей тут же предложили еду и чай. Почти не поев, она покормила кошек и попыталась накормить Фрэда.

Когда со стола всё было убрано, Борис предложил на оставшееся время перенести гроб с телом усопшей в кухню, что и было сделано сразу без чьих-либо возражений. Огоньки свечей и лампады заменили на время электрическое освещение. Все долго стояли молча. Лишь когда свечи уже догорали, Игорь Семёнович, будто боясь нарушить тишину, еле слышно сказал:

— Пора… Пойду, загоню машину прямо во двор… Готовьтесь выносить.

Фрэд во дворе едва заметно скулил. Теперь он глядел прямо на входную дверь. Когда приблизился Сергей, пёс стал скулить громче и несколько привстал, однако Сергей обхватил его и, пытаясь успокоить, принялся с ним разговаривать. Тем временем во двор въехал УАЗик.

Когда дверь открылась, пёс забился и завыл, но вскоре обессиленно опустил голову на руку Сергея, продолжая лишь тихо скулить.

Гроб выносили осторожно и медленно. Катя прижалась к перилам крыльца, будто опасаясь, что может помешать, потом села на крыльцо, продолжая сопровождать гроб взглядом вплоть до его установки в салоне УАЗика. Откуда-то появились все три кошки и расположились позади Кати.

Закрыв заднюю дверцу УАЗика, Тимофей отозвал в сторону Павла.

— Может, не надо Виталия с собой брать?.. От школы отстанет, да и вообще, — проговорил он так, будто совершенно не надеялся на положительный ответ.

— Я бы и рад не брать, но отец настаивает, да и сам Виталий хочет ехать, — возразил Павел.

Тимофей обессиленно опустился на крыльцо и взглянул на Алексея так, что тот почувствовал необходимость подойти и присесть рядом.

— Предчувствие плохое, — заговорил Тимофей, — кажется, будто опасность какая-то угрожает Виталию и Борису, — вроде, с водой что-то связано; а там ведь — две реки.

— Я понял… Постараюсь не упускать их из виду, — заверил Алексей.

***

Когда УАЗик тронулся с места, Фрэд вновь дёрнулся и завыл. Успокоить пса удалось только к рассвету, когда он наконец-то согласился попить воды, от еды же вновь отказался и залез в будку.

— Оставим ему еду перед будкой? — спросила Катя.

— Да… Правда, птицы могут растащить… Вечером забегу после службы — попробую покормить его чем-нибудь.

Катя тяжело вздохнула и сказала:

— Я тоже только вечером смогу прийти… Как же он тут один-то весь день будет?