Наш Современник, 2007 № 06

Недоразумения по поводу “демократических” устремлений Америки, разумеется, не случайны. Прежде всего у нас в России. Мы до сих пор воспринимаем демократию как нечто навязанное извне, опасную или, по крайней мере, подозрительную новацию. Реакция понятная, если учесть, как скомпрометировали это слово мерзавцы, представлявшие у нас демократическую идею в 90-x. Понятная, но неплодотворная. Превращающая нас в заложников новых претендентов на авторитарную власть. Приходится констатировать, что уровень политического сознания русского человека сегодня ниже, чем у какого-нибудь нигерийца, а тем более гражданина Ирана.

Полагаю, что читатели моей работы, знакомясь с иранской системой сдержек и противовесов, выстроенной в полном соответствии с принципами демократии, опасливо вздыхали: а не ослабит ли она позиции Ахмади Нежада? Может быть, т а к т и ч е с к и (при принятии какого-то решения) ослабит. Но стратегически, я убежден, только усилит!

Прямая демократия, которую практикует Ахмади Нежад, чрезвычайно э ф ф е к т и в н а. Но для того, чтобы стать д о л г о в е ч н о й, она должна опираться на традиционную представительную демократию.

Ахмади Нежад силен мощной низовой поддержкой, связью с массами. А из исторического опыта мы знаем, как у я з в и м а эта связь. При “редуцировании” демократической системы, когда под лозунгом “политической целесообразности” или просто ради удовлетворения собственных амбиций бюрократия упраздняет (или лишает реальных полномочий) тот или иной социальный институт, так называемая “обратная связь” вырождается в ритуальный “одобрямс”. Вот тогда правитель и его государство оказываются беспомощными.

Можно сравнить Иран и соседний Ирак, где Саддам, конечно, не был карикатурным злодеем, каким его рисует западная пропаганда, но где политическая активность населения была сведена к минимуму. И что получилось в итоге? Правящая элита, окружавшая вождя, человека исключительной решимости и мужества (как он принял казнь!), отгородила Хусейна от народа и в конечном счете п р о д а л а американцам.

Можно провести параллель и с последними годами Советского Союза. До сих пор кричим: Солженицын виноват! Американцы погубили! Ну, Солженицын в качестве сокрушителя СССР - это просто смешно, а американцы, понятно, случая не упустили. Но кто предоставил им этот случай? Кто открыл дорогу на Кремль - в прямом и переносном смысле слова? Разве не пресловутая номенклатура во главе с самим генеральным секретарем, занявшая то место, где должны были быть лучшие представители народа?

И вновь возразят: видали мы этих “избранников”! Одна “Межрегиональная группа” чего стоит…

Не подумаю защищать Заславскую с Афанасьевым - это порождение той же московской элиты, что и партийная верхушка. Кстати, значительная часть “межрегиональщиков” прошла на союзный Съезд по квотам от творческих организаций. А вот российский Съезд депутатов действительно избирался народом и в конечном счете стал на сторону простых людей. За что и был расстрелян выкормышем номенклатуры Ельциным.

…О наших проблемах и бедах можно спорить до хрипоты. Но в данном случае мы говорим об Иране, сумевшем, в отличие от России, найти свое место в стремительно меняющемся мире. Я убежден, что этот успех достигнут во многом благодаря подлинно демократической системе, открывающей дорогу во власть таким руководителям, как Махмуд Ахмади Нежад.

Завершая перечисление качеств, характеризующих л и д е р о в н о в о г о т и п а, отмечу и это - верность демократии. Она присуща не только Ахмади Нежаду, но и его сверстникам и единомышленникам - Уго Чавесу, Эво Моралесу, Александру Лукашенко (как бы ни пыталась прозападная оппозиция приклеить к нему ярлык “диктатор”), испытанному сандинисту Даниэлю Ортеге, снова, после многих лет травли со стороны американцев, сумевшему победить на выборах и занять пост президента Никарагуа, молодому эквадорскому руководителю Рафаэлю Корреа, президенту Южно-Африканской Республики Табо Мбеки, премьеру правительства Палестины Исмаилу Хании.

Время диктаторов кончилось. Так же, как и эпоха равнодушных к человеческим нуждам “менеджеров”. Возвращение масс возносит на гребень власти подлинно народных лидеров.

(Продолжение следует)

Юрий Емельянов, Прибалтика во Второй мировой

Накануне войны

Тезис о советской оккупации Прибалтики сегодня стал чуть ли не аксиомой. Однако, если поднять статистику за вторую половину 1940-го - первые месяцы 1941 года, придётся признать: то была, наверное, самая необычная “оккупация” в мировой истории!

В новые советские республики стало поступать сырье, необходимое для ускоренного развития промышленности (железо, уголь, горюче-смазочные материалы и т. д.). Одновременно прибыли квалифицированные специалисты для налаживания новых видов производства. В этих условиях промышленность росла невиданными темпами. К примеру, в 1940 году в Латвии промышленное производство выросло на 21% по сравнению с 1939 годом.