Читаем Наш Современник, 2007 № 04 полностью

Для Сергея Харламова выбор был сделан раньше многих из его старших по возрасту товарищей, и весьма решительно: “Сюрреализм, увлечение молодости, дает много искусственных подпорок для того, чтобы работа была зрелищной, интересной, здесь возможна масса всяких метафор, ассоциаций, ребусов. А вот в нашем искусстве, если серьезно относиться к изображению русской жизни и мировоззрению, все это никак не идет. Все это отлетает в сторону, и ты остаешься один на один со своей душой”. И далее он уточняет: “Я убежден в том, что путь любого художника, писателя, поэта, музыканта — это не метания от соблазна к соблазну, а путь от земли к небу”. Для Сергея Харламова душа явилась как метафизическая реальность, как духовное начало, соединяющее его с Богом. Уже первый крупный цикл Сергея Михайловича “На поле Куликовом”, пусть еще и в чем-то зашифрованный, ясно это показал.

Во-вторых, в скором самоопределении Сергея Харламова большую роль сыграли его учителя. Он их слова, что называется, ловил на лету, любит вспоминать их наставления и по сей день. В книге-альбоме приведен отзыв наиболее почитаемого Сергеем Харламовым мастера-графика Ф. Д. Константинова. Среди его точно выверенных характеристик, общих рассуждений (но всегда на тему) читаем и прямо-таки по-отечески заботливые слова: “Мне как-то хотелось сказать С. М. Харламову: “Представьте себе воздушный шар, на котором следует подняться еще выше. Что для этого надо? Сбрасывать лишний груз… Так иногда и художнику стоит освободить от перегрузки главную тему композиции”. Очень хорошо, что у Харламова есть полная возможность поднять свои произведения на большую высоту”.

Другой старший сотоварищ графика, к советам которого он прислушивался, замечательный Николай Николаевич Третьяков, недавно ушедший, к прискорбию всех его знавших, из жизни, очень точно определил художественный метод, которому следует Харламов — “одухотворенный реализм”. “В его личной судьбе решающее значение имело обращение к Церкви, — развивал далее свою мысль Николай Николаевич. — Не поиски столь модной ныне среди “раскрепощенной” демократами абстрактной духовности, а прямое и непосредственное, жизненное обращение к Православной церкви”. Причем добавлю, что оно, это обращение, произошло еще в середине 70-х годов.

Мне не раз доводилось писать о творчестве Харламова, быть автором предисловия к его альбому линогравюр “Отечественная война 1812 года” (1987 г.). Этот альбом продолжал его знаменитые “большие серии”, куда вошли до этого циклы “Русские писатели XVII-XIX вв.” (1973 г.) и “На поле Куликовом” (1980 г.), а позднее “Преподобный Сергий Радонежский” (1992 г.). Сейчас художник работает над масштабным циклом “Русские святые”, впервые представленным отдельными работами на Всероссийской художественной выставке “Имени Твоему” (к 2000-летию христианства).

Перелистывая страницы новой книги-альбома, наиболее полной, куда вошли и отзывы о художнике, и его работы, начиная с конца 60-х годов, когда он закончил Строгановку, и литературные миниатюры — рассказы, воспоминания, дневники, видишь воочию весь масштаб дарования и личности Сергея Михайловича, его завидную художественную судьбу.

Вспоминаю, как, работая в издательстве “Современник”, уговорил Сергея Михайловича в начале 80-х годов проиллюстрировать свод карело-финских лирических песен “Кантелетар”. Он представляет собой как бы дополнение или даже органическую часть известного всем эпоса “Калевала”. О сборнике “Кантелетар”, составленном, что и “Калевала”, тем же выдающимся ученым-фольклористом Элиасом Леннротом, в русской литературе как-то забыли, хотя песни “Кантелетара” пользуются в Финляндии даже большей популярностью, чем руны “Калевалы”. Переводить их взялись Юрий Кузнецов и Николай Старшинов, а вот уговорить проиллюстрировать “Кантелетар” Сергея Харламова стоило мне большого труда. У него тогда скопилось немало издательских заказов и обязательств, а здесь предстояла многотрудная работа на новом, неизвестном художнику материале. Да и ответственность серьезная — как-никак книга является фольклорным шедевром близкого нам народа, впервые издающаяся на русском языке. Но я, честно говоря, не видел для нее другого художника, чем Сергей Харламов. Учитывая лирический характер книги, ее ярко выраженные национальные особенности.

Наконец, к моей радости, Сергей Михайлович “сдался”, договор с ним был заключен. И по командировке издательства художник отбыл в Карелию, чтобы проникнуться песенным карело-финским духом. Странствовал он там по лесам и озерам достаточно, делая зарисовки и эскизы (так же он ездил на Украину, когда иллюстрировал Н. В. Гоголя). Не буду отбивать у него хлеб в пересказе его карельских впечатлений, надеюсь, Сергей Михайлович и сам об этом еще напишет, как это он — лаконично, выражая только суть, — умеет делать.

Перейти на страницу:

Все книги серии Наш современник, 2007

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
1917. Разгадка «русской» революции
1917. Разгадка «русской» революции

Гибель Российской империи в 1917 году не была случайностью, как не случайно рассыпался и Советский Союз. В обоих случаях мощная внешняя сила инициировала распад России, используя подлецов и дураков, которые за деньги или красивые обещания в итоге разрушили свою собственную страну.История этой величайшей катастрофы до сих пор во многом загадочна, и вопросов здесь куда больше, чем ответов. Германия, на которую до сих пор возлагают вину, была не более чем орудием, а потом точно так же стала жертвой уже своей революции. Февраль 1917-го — это начало русской катастрофы XX века, последствия которой были преодолены слишком дорогой ценой. Но когда мы забыли, как геополитические враги России разрушили нашу страну, — ситуация распада и хаоса повторилась вновь. И в том и в другом случае эта сила прикрывалась фальшивыми одеждами «союзничества» и «общечеловеческих ценностей». Вот и сегодня их «идейные» потомки, обильно финансируемые из-за рубежа, вновь готовы спровоцировать в России революцию.Из книги вы узнаете: почему Николай II и его брат так легко отреклись от трона? кто и как организовал проезд Ленина в «пломбированном» вагоне в Россию? зачем английский разведчик Освальд Рейнер сделал «контрольный выстрел» в лоб Григорию Распутину? почему германский Генштаб даже не подозревал, что у него есть шпион по фамилии Ульянов? зачем Временное правительство оплатило проезд на родину революционерам, которые ехали его свергать? почему Александр Керенский вместо борьбы с большевиками играл с ними в поддавки и старался передать власть Ленину?Керенский = Горбачев = Ельцин =.?.. Довольно!Никогда больше в России не должна случиться революция!

Николай Викторович Стариков

Публицистика
10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература