Наш Современник, 2004 № 07

Познание исторического прошлого (в научном определении — историо­графия) — это не сумма крупных или мелких, а порой и пустяковых событий, а прежде всего — осмысление человеческого бытия и опыта. Затем, чтобы оттуда извлечь сугубо поучительные выводы для дел сегодняшних, задач насущных. Именно этим сюжетам посвящена монография Н. Нароч­ницкой.

Впечатляет глубина и широта охвата исторического материала. Вот читаем: “Мир был бы иным, если бы Сибирь и Дальний Восток не были освоены рус­скими, а стали легкой добычей Китая и Японии. Европа напрямую столкнулась бы с Азией, если бы монголы не “отступили в степи своего Вос­тока, побоявшись оставить за спиной обескровленную Русь”, или западные славяне не были бы окатоличены. Существуют также известные геополити­ческие реальности. Со времен Омейядов и Аббасидов Дамаск соперничает с Багдадом. Сеул боится Токио, Варшава, раздвоенная между славянством и латинством, вечно интригует против России, у нее же ища защиту от тевтон­ства. Судьба православных балканских народов, прежде всего сербов как фор­поста православной цивилизации, и их право на существование со стороны атлантизма напрямую всегда и поныне связаны с силой России. В много­образном мире резкое нарушение соотношения сил между крупными цивили­зациями немедленно порождает импульс к духовной и иной экс­пансии”.

Именно в отношении нашей родины это резкое нарушение произошло. А когда и как, это ощущают все граждане России.

Политические оценки у нас давно уже навязываются пресловутыми “теле­ведущими”, выращенными, как шампиньоны, в темных коридорах проев­реенного Останкино. Серьезные выводы делают лишь образованные полито­логи, а наш автор именно из этого круга. Прислушаемся к четкому и одновре­менно красноречивому определению того, что же произошло с нашей страной в последнее десятилетие: “Уничтожение российского велико­державия во всех его духовных и геополитических определениях, устранение равновеликой всему совокупному Западу материальной силы и русской, всегда самостоя­тельной исторической личности с обостренным поиском универсального смысла вселен­ского бытия — вот главное содержание нашей эпохи. Под видом прощания с тоталитаризмом сокрушена не советская — русская история. Потемкин — уже не Таврический, Суворов — не Рымник­ский, Румянцев — не Задунайский, Дибич — не Забалканский, Паскевич — не Эриваньский, Муравьев — не Карский...”. К этому точному выводу следует непременно добавить нашу всегдашнюю Веру и Надежду: пока это так... Ничего, дайте только срок!

Как и большинство образованного русского сословия, Н. Нарочницкая понимает огромную значимость в наше расплывчатое время христианских ценностей. Не протестантских, конечно, которые давно стали идейным ору­жием золотого тельца, и не современных католических, разложенных омасо­ненной римской верхушкой. В книге этот важнейший мировоз­зрен­ческий вопрос ставится прямо и без обиняков: “Сейчас, как никогда в истории, подвер­гается испытанию способность христианского мира в целом сохранить смысло­образующее ядро своего исторического бытия, а также судьба рус­ского народа и православного славянства, воплотившихся иначе, чем Запад­ная Европа... Центральный вопрос христианской жизни — преодоление искушения властью и хлебом и отношение к заповедям Блаженства в Нагорной проповеди. Не случайно русские и сербы, носители византийского наследия и форпост поствизантийского пространства, оказались в центре мирового столкновения”.

Идеологи нынешнего буржуазного, сугубо рационалистического Запада в большинстве своем удовлетворены нынешним падением России и рассчи­тали уже (прямо о том вслух лишь проговариваясь), что такое положение сохранится надолго, а то и навсегда. Не споря тут ни с кем, Н. Нарочницкая прозорливо предрекает: “Если же Россия возродится, Запад не сможет и не захочет (мы отметили тут первый глагол — “не сможет”. — C. C. ) изолировать такую системообразующую величину. Но прежняя идеологическая элита станет ненужной, ей будет отказано в членстве в мировой олигархии. Она же этого не желает”. Ну, конечно, не желает, еще бы! И добровольно никогда и никуда не уйдет. Значит, здоровым российским силам этой самозваной “элите” придется указать на выход. Он же может стать входом в Матросскую тишину...

Далее Н. Нарочницкая с предельной лаконичностью высказывает важную мысль, что “двукратное в последнем веке II тысячелетия Христа русское самопредательство в пользу западных идей обошлось дорого”. Верно, куда уж дороже, если вспомнить первые десятилетия после 1917-го и 1991-го злосчастных годов. Да, темная роль в первом случае Троцких и Свердловых давно выяснена и оценена, как и во втором — несчастного академика Сахарова, этой игрушки в руках “Люси” Боннэр. Так, но вопрос о русском само­пре­дательстве, своевременно помянутый Н. Нарочницкой, не должен быть забыт.