Наш Современник, 2003 № 06

29 ноября, четверг. Умер Виктор Петрович Астафьев. В этот день у нас был ученый совет. Первое интервью я дал “REN ТВ”. Приехал милый парень Роман, я наговорил ему то, что и должен был сказать. Астафьев великий писатель, и я всегда так считал. Негоже, конечно, здесь вспоминать, что покойный В. П. приветствовал расстрел Белого дома, но и забыть об этом не могу. Я ничего не могу забыть из прошлого. Этому пареньку и его камере я рассказал, как встречался с В. П. Астафьевым на радио и как он нарисовал мне свою царь-рыбу в альбоме. Незабываемым остались удивительные рассуждения В. П. о том, как в “Пастухе и пастушке” он писал сцену любви.

Но утро началось не с интервью, а с того, что пришла Надя Астафьева, слушательница ВЛК, и написала заявление с просьбой оказать ей материаль­ную помощь в связи со смертью ее отца Виктора Петровича Астафьева — на билет. Я быстренько подписал все бумаги на 3500 рублей и сам отнес в кассу. Девочка неплохо пишет прозу и стихи. Самое поразительное в том, что Надя уезжала из той же аудитории, где много лет назад занимался ее отец. В. П. ведь заканчивал Высшие литературные курсы, т. е. Литинститут.

После ученого совета приехали ребята от Володи Кара-Мурзы. У них были интересные вопросы, и это меня привлекло. Например, о политической деятельности Астафьева и о его роли в избирательной кампании Ельцина. Ну, я так и сказал, как думал: что B. П. был большой художник, а в политике имел психологию люмпена, бомжа. Здесь сказалось его беспризорное детдомовское детство. А что касается его участия в предвыборной кампании Ельцина... Говорят, Астафьеву вроде пообещали Нобелевскую премию. Но ведь не Шолохов, здесь усилий государства оказалось мало. Надо взглянуть и правде в глаза. Царь литературы — все же роман. Здесь писатель выступает со своей картиной мира. Астафьев гениальный рассказчик. Я помню, как в отпуск взял новые, нечитанные рассказы Астафьева, среди которых “Лов пескарей в Грузии”, и его “Печальный детектив”. Начинал я с рассказов. Это было так возвышенно и с такой колдовской силой слова, что я себе поклялся, если так же он пишет и роман, я навсегда прекращаю писать. А вот сегодня я даже не помню, о чем “Печальный детектив”, хотя прекрасно помню сцены из “Пескарей”.

Карамурзинцы, естественно, всю политику — и, наверное, правильно — вырезали. В эфире говорили Вознесенский, Дементьев, бывший губернатор Красноярского края и кто-то еще. Все говорили очень благостно.

1 декабря, суббота. Закончился проект “За стеклом”. Это о ребятах и девушках, проведших месяц в квартире-аквариуме. Пять человек. Это любимая передача народа в жанре раскованного подглядывания. Ребята сами по себе ничего, но в них какая-то глобальная дебильность, отсутствие привычной мне духовности. Зато в духе телевидения все очень болтливы и раскованны. Несут что ни попадя. Девушки еще и вульгарны. Особенно одна, все время смеющаяся истерическим и визгливым смехом. Девушки и ребята вечно слонялись из комнаты в комнату со стаканами вина и пива. По-моему, об одной книге за все время и поговорили, но натужно. Самоуверен и самохвалебен был ведущий Набутов, постоянно твердящий о телевизионной славе этих молодых людей, но подразумевается, что о его славе. А ведь был неплохим репортерoм.

4 декабря, вторник. Безумно волнует, как никогда, война в Афганистане. Что мне Гекуба? Что я Гекубе? Тем не менее, есть ощущение, что все это не обойдет стороной и нас. Особенно меня волнует, что конфликт расширяется. Совершено несколько жутких терактов в Израиле, и израильтяне ответили на это всей тяжестью военной мощи. Теперь началось: металл и деньги станут молотить по живым людям, но мировой опыт показал, что металл слабее. Палестинцев все время сравнивают с обычными террористами, но у них есть кроме внутреннего бунта, террора и еще один импульс: это их земля, на которой они жили так, как хотели.

6 декабря, четверг. Вечером поехал в ресторан “Царев сад” на десятый букеровский обед. Сам сидел за рулем и долго искал стоянку. Было очень холодно. Этот самый “Сад” расположен в устье Болотной площади, как раз на съезде с моста, идущего от Красной площади. Новое, только что построенное здание очень современной архитектуры. Мне эта архитектура не нравится. Сам ресторанный зал похож на зал для кегельбана или на билетный зал большого вокзала. Полно мальчиков и девочек в виде официантов и официанток. В здании холодно. Позже, в конце церемонии я сказал в одну из телевизионных камер:обед был плохой, но результат впервые лично меня удовлетворил.