Наш эксперимент

– А чёрт его знает, – сказал его товарищ, – выступали анонимно. Видать, чтобы их не засекли и не зарегистрировали там, где надо. Государство у нас всех таких гипнотизёров держит на учёте.

Мы с Егором прошли чуть дальше. Толпа заполнила прямоугольник, где росли живые цветы, читающие мысли, и с интересом обследовала это место. Место было уже основательно вытоптано толпой.

– Надо же, – раздался женский голос за нашей спиной, – в одном из этих цветков я увидела себя. Ей Богу, не вру. И он говорил именно то, что я и думаю. Таких чудес я не видела от рождения.

Другая женщина говорила своему мужу:

– Вот уж не думала, что Васильевы о нас такого мнения. Какие лицемеры. В глаза-то нам говорят совсем другие речи.

– А Петька, Петька-то – каков подлец! – возмущался кто-то из рабочих завода. – Оказывается, всё жизнь он мне завидовал на работе. Сейчас-то я знаю, кто устроил мне ту подлянку. Как увижу его, морду набью.

Мы ещё некоторое время побродили среди расходившейся и возбуждённой толпы, слушая разные разговоры, затем удалились во дворик нашего дома, чтобы поговорить.

– Тебе не кажется, что этих циркачей притянуло к себе наше торсионное поле? – спросил меня Егор.

– Кажется, – сказал я, отведя от него глаза.

– Но кто они? – спросил он.

– Не знаю, – откровенно ответил я.

– Я думаю, что они обладают сверхъестественными возможностями, – выразил опасение Егор, – и мы можем с ними не справиться. Как бы ситуация не вышла из-под нашего контроля.

– Может быть, отключим тарелку? – тут же предложил я.

– Пока не время, – решительно заявил он. – Поживём, увидим. К тому же эта тарелка вернула нам наших умерших родственников. А это великое благо. Если мы её сейчас отключим, то я боюсь, как бы не пошёл обратный процесс, и мои родители не покинули меня.

Я подумал, что у нас с Егором разное отношение к этому явлению, ведь мои родители были живы. Мы расстались с ним, решив наблюдать за всеми происходившими событиями, фиксировать их и каждый день делиться друг с другом мнениями о состоянии дел.