Наш дикий зов. Как общение с животными может спасти их и изменить нашу жизнь

Ким Стэнли Робинсон, писатель-фантаст, наиболее известный своей трилогией, где описывается жизнь людей на Марсе, предпочитает в качестве нашего пункта назначения Землю. Сторонник идеи Половины Земли Уилсона, он утверждает, что для того, чтобы создать столь огромный заповедник, людям даже не придется оставлять многие регионы. Во всем мире многие уже покидают сельские районы и переезжают в города. «На всех больших участках планеты стало меньше людей, чем было столетие назад, и становится еще меньше, – пишет он в Guardian. – По мере того как молодежь уезжает на заработки, деревни уменьшаются и объединяются с другими деревнями, так что даже не придется навязывать освобождение половины Земли от людей, это все равно происходит. Скорее это вопрос контроля за тем, как мы осуществляем подобные действия, и какого рода соглашения этому соответствуют. В опустевших регионах часть земель будет отдана под новые виды сельского хозяйства и пастбища, которые включают коридоры обитания, где наши собратья по планете смогут передвигаться без препятствий на пути в виде заборов и без риска быть убитыми поездами». Люди там получат работу в регенеративном сельском хозяйстве, пермакультуре, биологии дикой природы и будут выполнять другие работы, восстанавливающие природный баланс.

Когда Ной отправился в плаванье в своем ковчеге, его задачей было спасти не только пары животных Земли, но и своих собратьев-людей. Сравнение с Китаем может быть полезным предупреждением – мы предполагаем, что, образно выражаясь, необходимо построить новый ковчег, чтобы удобно разместить в нем людей, и что все мы играем определенную роль в его создании. Для того чтобы сохранить биологическое разнообразие, этот процесс должен создать рабочие места и дать лучшую жизнь наиболее пострадавшим при этом людям.

Какой бы радикальной ни казалась концепция Половины Земли, уже сейчас существуют успешные примеры меньшего масштаба. Один из них – огромный парк Адирондак в северной части штата Нью-Йорк. В девятнадцатом веке лесорубы полностью извели жизнь на этих горах. В начале двадцатого века фермеры, ученые, защитники природы и избиратели штата объявили пятьсот тысяч акров «вечно дикими». Затем, благодаря земельным трастам, сервитутам и другим методам, парк вырос до трех миллионов акров – это 20 процентов штата. С самого начала мудрое планирование предполагало, что люди будут жить в стратегически разумно расположенных и четко ограниченных городах и деревнях. Основная идея состояла в том, чтобы взять экологически разрушенный район и возродить его, приведя в него людей так, чтобы не нарушить экологический баланс. Сегодня парк Адирондак процветает, в нем хорошо жить как людям, так и представителям дикой природы. Он служит экономической и экологической моделью для подобных заповедников, которые можно создавать где угодно.

Как сообщает Чарльз Догерти, в Новой Зеландии в дополнение к плану восстановления местных популяций в «Зеландии» и аналогичных заповедниках, в настоящее время осуществляются крупные региональные инициативы. «Их концепция очень похожа на концепцию Адирондака, в которой предусматривается расширение сферы человеческой деятельности, а также поддержка природной устойчивости», – сказал он мне недавно.