Народ, или Когда-то мы были дельфинами

На этом с дворецким было покончено. Дафне было очень жаль, что его уволили, потому что он был очень добрый, и к тому же она почти научилась изображать его походку. Позже, подслушивая с помощью грузового лифта, она узнала, что он «плохо кончил». И все из-за Демонского Питья.

С другой стороны, ей всегда хотелось узнать, что это за Демонское Питье такое, о котором все время говорит бабушка. Островной вариант Демонского Питья требовал тщательного приготовления. Сырьем для него служили красные коренья, которые росли в одном из закоулков деревни. Кале очень старательно очистила коренья ножом, а потом так же старательно вымыла руки в пруду, в том месте, где он переполнялся и вода текла дальше в ручеек. Кале измельчила коренья большим камнем и добавила горсть мелких листьев. Осмотрела чашу и добавила еще один листок. Налила воды из тыквы, стараясь не расплескивать, и оставила чашу на полке на день.

На следующее утро в чаше пенилась и шипела неприятного вида желтая жидкость.

Дафна полезла понюхать, чтобы выяснить, пахнет ли жидкость так же противно, как выглядит, но Кале осторожно и решительно потянула ее обратно, изо всех сил мотая головой.

– Нельзя пить? – спросила Дафна.

– Пить нет!

Кале сняла чашу с полки и поставила посреди хижины. И плюнула в чашу. Столб чего-то вроде пара ударил в тростниковую крышу хижины, и бурлящая смесь в чаше зашипела еще громче.

«Да, – подумала завороженная и шокированная Дафна, – это совсем не похоже на бабушкин послеобеденный херес».

И тут Кале запела. Какую-то веселенькую песенку: такие мелодии прицепляются намертво, даже если не знаешь слов. Мотивчик был прыгучий, и становилось ясно, что выкинуть песенку из головы не удастся. Даже зубилом выбить не получится.

Она пела пиву. И пиво слушало. Оно успокаивалось, как встревоженный пес при звуках голоса хозяина. Шипение стихало, пузыри лопались, а гнусная мутная жидкость светлела.

Кале продолжала петь, отбивая ритм обеими руками. Но руки не просто отбивали ритм: они рисовали в воздухе фигуры, следуя за мелодией. В песне, заклинающей пиво, было множество мелких куплетов, за которыми следовал один и тот же припев, так что Дафна стала подпевать и размахивать руками в такт. Она решила, что Кале этим довольна, потому что та склонилась к ней, не переставая петь, и поставила ее пальцы в правильное положение.

Странные маслянистые волны пошли по содержимому чаши, которое с каждым куплетом становилось прозрачнее. Кале внимательно смотрела на него, продолжая петь… а потом замолчала.

Чаша была полна жидкого алмаза. Пиво сверкало, как море. По нему прошла крошечная волна.

Кале зачерпнула пиво раковиной и предложила Дафне, вдохновляюще кивнув.

Ну что ж, отказаться было бы, как говорит бабушка, не комильфо. Не следует забывать о хороших манерах. Отказ может обидеть Кале, а это не годится.

Она попробовала. На вкус оно было как жидкое серебро, и у нее заслезились глаза.

– Для мущ! Мущин! – ухмыльнулась Кале. – Для когда слишком много мущ!

Она легла на спину и очень громко захрапела. Даже Безымянная Женщина улыбнулась.

«Я узнаю новое, – подумала Дафна. – Надеюсь, скоро я узнаю, что именно я узнала».

На следующий день она все поняла. На языке, составленном из немногих слов и большого количества улыбок, кивков и жестов – некоторые жесты должны были бы шокировать Дафну, только здесь, на солнечном острове, такая реакция была совершенно неуместна, – Кале учила ее всему, что нужно, чтобы заполучить мужа.

Дафна знала, что смеяться нельзя, и старалась не смеяться, но она никак не смогла бы объяснить Кале, что у нее есть другой способ найти мужа. Достаточно быть дочерью очень богатого отца, губернатора кучи островов. Кроме того, Дафна была совершенно не уверена, что вообще собирается замуж. У нее сложилось впечатление, что от мужей одни хлопоты. А что до детей, то, поучаствовав в рождении Путеводной Звезды, Дафна решила: если ей когда-нибудь вздумается завести детей, она найдет где-нибудь готовых.

Но она при всем желании не смогла бы объяснить этого двум молодым матерям. Поэтому она старалась усваивать объяснения Кале и даже позволила Безымянной Женщине заплести ей волосы. «Бедняжку это хоть как-то развлекло, а прическа, – решила Дафна, – получилась даже хорошенькая, хотя и слишком взрослая для тринадцати лет. Бабушка бы не одобрила, хотя, пожалуй, на другой край света даже ее остренькие глазки не достанут».

Конечно, в любой момент может появиться папин корабль. Дафна в этом не сомневалась. Он до сих пор не пришел только потому, что островов очень много – пока все объедешь.

А если он не приедет?

Она выпихнула эту мысль из головы.

Мысль протиснулась обратно, таща за собой шлейф других мыслей. Дафна понимала: они утащат ее на дно, стоит только начать их думать.

На следующий день после рождения Путеводной Звезды на остров явились еще люди – маленький мальчик по имени Ото-Ай и крохотная сморщенная старушка. Оба были иссохшие и голодные.