Народ без элиты

А вот эффект от механизации. Скажем, крестьянская лошадь летом на телеге едва будет тащить 20 пудов (320 кг) груза со скоростью, дай бог, 5–6 километров в час. И этой лошади нужен кучер, паре десятков лошадей нужен конюх, нужен пастух. Вот воспоминания моего детства. Лето, мне лет 8, я живу в селе в гостях у дяди и тёти. Дядя, сельский почтальон, худощавый инвалид весом килограмм в 60, взял меня с собой в поездку, у нас лёгкая двухколесная тележка-«бедка». Лошадь везёт нас на ней в райцентр за ежедневной почтой для своего села. На «туда 25 и обратно 25» километров уходит весь день – часов с 5 утра до 18–19 часов вечера, поскольку лошади в пути нужен и отдых, и нужно дать ей время попить, поесть и попастись. Она же живая! И всё равно на следующий день дядю за почтой повезёт вторая, сегодня отдыхающая лошадь, а первой после пробега в 50 км даже с таким маленьким грузом, как я с дядей, дают сутки на отдых.

Но самый маленький грузовичок 30-х годов, начавший поступать на село в те годы («полуторка»), вёз 100 пудов! И со скоростью втрое-впятеро выше (учтём состояние тогдашних дорог), и не нужны были «полуторке» вечером конюх, а ночью пастух, и работала «полуторка» каждый день, а не через день, как лошадь. И, в отличие от лошади, не нужно было расходовать труд на обработку земли, чтобы вырастить для «полуторки» овёс и сено, как его выращивают для лошади, занимая землю, на которой можно выращивать продукцию для людей, – не нуждалась полуторка в постоянном корме.

И вот это повышение производительности труда в сельском хозяйстве сразу же высвободило огромное количество людей на деревне, соответственно, начался их отток из деревни в города. Ведь начиная с коллективизации по смерть Сталина в СССР половина населения страны перешла в город. Отсюда и падение численности сельского населения во всех сельскохозяйственных районах СССР, а не только на Украине и казачьих областях – не только там, где крестьяне бастовали против закупочных цен и этой дуростью вызвали собственный голод.

Это трудно понять? Не знаю, нашей «творческой интеллигенции» это недоступно.

Страна всеобщего благоденствия быдла

Начну с напоминания того, что во времена СССР, в противовес советской пропаганде, называвшей нашу страну «обществом социализма», американская пропаганда называла Америку «обществом всеобщего благоденствия». И наша интеллигенция безусловно с этим согласна.

Это во-первых.

Во-вторых, быдло – это скот. Слово, возможно, общее для всех славян, по крайней мере в Польше оно до сих пор означает скот (bydło). Но одновременно слово «быдло» было прозвищем, которым паны (особенно польские) называли как бы простых, бедных людей, к которым паны и относились как к быдлу. Мы (и я в том числе) не любим панов и, надо сказать, есть за что их не любить, в том числе и за такое отношение к простым людям. Но давайте всё же допустим, что у части этих «простых» людей есть в характере и морали что-то, что давало основание панам видеть в этих людях существ с поведением скота. Что это?

Для многих это будет удивительным, но реальный скот ненавидит свободу. Это только разговоры, что звери в зверинце или в стойле очень несчастны и поэтому мечтают о свободе. Да ни в меньшей мере! Они счастливы не на свободе со всеми её страхами, а только за реальной решёткой или за задаваемыми кнутом пастуха правилами. За решёткой и кнутом у быдла главная радость – оно сыто и в безопасности. Да, скот ненавидит работу, но, поверьте, это никак не значит, что скот любит свободу и нуждается в ней.

Ограничивая свои потребности только удовлетворением животных инстинктов – в безопасности кушать, сношаться и лениться, – скот не развивает свой мозг, скот глуп и ему на свободе без решёток и правил страшно – освобожденный скот не может понять, правильно ли он поступает в трудные моменты своей свободной жизни? А не останется ли он голодным? А не скушают ли его хищники?

А когда есть решётка, когда есть кнут пастуха, охраняющие тебя и кормящие, то что ещё нужно скоту для счастья?

Свобода нужна творцу, которому любые правила мешают творить – создавать полезное новое, в том числе и новые правила, а скот не творит, ему свобода не нужна. И он её ненавидит!

Что касается человеческого скота – быдла, – то этот вид быдла очень много говорит о своей любви к свободе, но под этой свободой быдло понимает только свободу выбрать себе пастуха, который будет пасти быдло на тучных пастбищах мягким кнутом.

Вот у нас сейчас много соотечественников за рубежом, часть вынуждена была уехать из бандитских и фашиствующих остатков СССР, но ведь основная массовка рванула на «тучные иностранные пастбища к хорошему пастуху». Выехала за «длинной колбасой», и такие выехавшие не скрывали и не скрывают радости от нового кнута.