Народ без элиты

И согласно этим словам, бывший лейб-гвардии Семёновский полк, а в связи с отречением царя просто Семёновский полк, закончил войну самым последним во всей Русской армии – 12 декабря 1917 года. Но без Макарова! А сам Макаров вернулся на службу уже в Белую армию, но, как я уже написал, об этой службе он и намёком не сообщает. А без него известно, что: «После Октябрьской революции лейб-гвардии Семеновский полк был переформирован в 3-й стрелковый, в 1919 отправлен воевать против Юденича, на сторону которого полк сразу же и перешел. В сражениях против красных полк потерпел поражение, отступил в Эстонию, где и разоружился, несколько бесславно завершив свою трехвековую историю».

Самые способные кадры

Что следует из описания Макаровым боевых качеств кадрового состава Русской императорской армии, по идее, лучшего по своим качествам кадрового состава – гвардейского? Какое впечатление оставили у меня мемуары Макарова.

Впечатление такое, что если офицерский состав рот ещё и мог умереть на поле боя, то воевать всё это кадровое офицерство снизу доверху уж точно никак не умело. Причём тут хорошо описывает ситуацию поговорка «рыба гниёт с головы», хотя в армии «голова», как правило, как раз и проходит все этапы службы офицером.

И раз я уже поставил свою работу «с ног на голову» – начал разбирать воспоминания Макарова с конца, то и продолжу так – начну разбор дефективности кадрового состава царской армии с генералов. Ведь, по идее, генералами и становятся самые способные кадровые военные.

Так вот, «голова» – генералитет царской армии – была такой, что даже сверхлояльный к царскому офицерству Макаров редко находит для генералитета доброе слово. Да, Макаров об очень многих своих командирах и генералах говорит только хорошо, но это его «хорошо» относится, как правило, только к неким человеческим качествам – начальник добр, незлоблив, относится к подчинённым обер-офицерам ласково. Это, в понимании подавляющего числа подчинённых, хороший начальник. Вот таким типичным начальником царской гвардии был, к примеру, командир гвардейского корпуса до 1906 года:

«Генерал-адъютант князь Васильчиков, небольшого роста, крепкий старик, в лейб-гусарской форме, с красным лицом, толстыми губами и седой бородой, был одним из типичных представителей гвардейских начальников старой школы, т. е. времен до Японской войны. В роду кн. Васильчиковых он был, кажется, третий командир гвардейского корпуса. Считая, что служба в гвардии есть не только честь, но и удовольствие, он всегда всех хвалил и зря никого не беспокоил, служа по мудрому правилу великой Екатерины: “живи и жить давай другим”. По его мнению, начальство (высшее) было создано Богом отнюдь не для устрашения, но для поощрения и наград. Он полагал, что в мирное время гвардейский солдат должен смотреть смело и весело, стройно ходить церемониальным маршем и молодцом стоять на часах. А если, не дай бог, случится война, то сражения будут решаться для кавалерии конной атакой, а для пехоты – штыковой. А так как он твердо знал, что все это будет проделано не хуже, чем это делалось всегда, то за будущее вверенных ему войск кн. Васильчиков был совершенно спокоен. Об успехах скорострельной артиллерии он имел смутное понятие, а о пулеметах, как, впрочем, и все наши военные того времени, никакого.

По утрам командир корпуса ходил в штаб подписывать бумаги, а остальное свое время делил между яхт-клубом и прогулками пешком по Невскому и Морской. По уставу ему становились во фронт не только встречные солдаты, но и офицеры его корпуса. Офицерам он любезно кланялся, а с солдатами неизменно здоровался. А когда их нарочито громкие ответы пугали проходивший тут же дамский пол, до которого старый гусар был большой охотник, это, видимо, доставляло ему немалое удовольствие».

Были и достойные

Об остальных командирах гвардейского корпуса упомяну позже, а сейчас о просто достойных генералах. Макаров неглуп и понимает, что задача начальства – с помощью подчинённых офицеров выиграть бой у противника, и он уверяет, что и такой генерал у русской гвардии однажды был, правда короткое время. Это был отличившийся в войне с Японией армейский (что редкость для гвардии) генерал П.А. Лечицкий. Он был командиром 1-й гвардейской пехотной дивизии, в которую входили лейб-гвардии Преображенский, Семёновский, Измайловский, Егерский и 1-я артиллерийская бригада. Макаров о нём пишет так.

«На смотровую, парадную часть Лечицкий мало обращал внимания. Как умный человек, он сразу понял, что у нас хромает чисто военная подготовка. На нее он и налегал.

В лагерях мы его видели почти каждый день. На все, что было действительно важно, он обращал серьезное внимание, на рассыпной строй с применением к местности, на маскировки, на окопные работы. Тут он, впрочем, всегда говорил, что всем этим премудростям быстрее всего учит пулеметная очередь противника.

При нем ввели у нас пулеметы. Пулеметная рота полковая из четырех взводов, по два пулемета в каждом, а всего восемь, при начальнике и четырех младших офицерах.